В изучении сельского сообщества сегодня нет определенности в употреблении понятий крестьянства, сельскохозяйственных рабочих, селян, наемных работников, не ясны перспективы этих социальных групп. Социологически эксплицировать некоторые из указанных понятий и дать им эмпирическое обоснование могут помочь данные социологических опросов, проведенных Институтом социологии НАН Беларуси в 2014 и 2016 гг.¹

В Беларуси, в отличие от близких России и Украины, переход сельских жителей, а также аграрных хозяйств и предприятий к рыночным отношениям осуществлялся постепенно, без «шоковой терапии». Поэтому резкой смены трудовых и социальных практик, ломки принципов трудовой, организационной и управленческой деятельности в АПК не произошло, и это сказалось на меньших, чем в других постсоветских странах, масштабах имущественного расслоения в белорусской деревне. Сохранение крупных сельскохозяйственных предприятий, пришедших на смену колхозам и совхозам, государственная поддержка АПК, социальная политика, направленная на развитие социальной сферы на селе и включающая строительство агрогородков, жилья, дорог, газификацию сельских поселений, реформирование системы здравоохранения и образования и др., вселяли уверенность в завтрашнем дне. Все это способствовало распространению на постсоветском пространстве представления о Беларуси как островке социализма в окружении стран с рыночной экономикой. Однако это не так – страна движется по пути формирования рыночной экономики со всеми ее достоинствами и недостатками, но стараясь сохранить то лучшее, что было при социализме. По данным опроса 2014 г., в сельской местности значительно улучшились условия жизнеобеспечения: качество воды (так отметили 72,6% респондентов), качество дорог (62,8%), работа транспорта (63,1%), освещение улиц (62,4%), качество и ассортимент товаров в торговых точках (76,6%), качество медицинского обслуживания (66,8%), состояние жилищного фонда (83,8%). Все это обусловило безболезненную адаптацию селян в изменившихся условиях.

Меняется социальная структура занятых в сельскохозяйственном производстве. Крестьяне, сельскохозяйственные рабочие, специалисты, сельская интеллигенция в белорусском сельском сообществе отличаются не столько отношением к собственности, сколько местом в разделении труда, характером труда, особенностями экономического поведения, образом жизни, ценностными ориентациями и способами самоидентификации. В рамках данной статьи обратимся к анализу некоторых характеристик положения двух основных групп, связанных с производством сельскохозяйственной продукции, – крестьян и сельскохозяйственных рабочих.

Сегодня наблюдается постепенное разграничение сельских жителей, занимающихся физическим трудом, на три группы: 1) селяне, работающие в городе и ведущие в сельской местности городской образ жизни; 2) работающие в индустриализованной аграрной сфере, но живущие по нормам сельской жизни; 3) работающие на собственном подворье и ведущие товарное хозяйство при сохранении крестьянского жизненного уклада. Можно выделить критерии, позволяющие отнести ту или иную группу сельского населения к крестьянам или рабочим. Полагаем, что к крестьянству как социальной группе можно отнести селян, характер труда которых в своем хозяйстве и на своих земельных участках, во-первых, определяется нерегламентированными временными рамками, во-вторых, требует совмещения функций рабочего, руководителя, хозяина, собственника, распорядителя и продавца выращенной продукции, что делает труд крестьянина в меньшей степени отчужденным, нежели труд рабочего; в-третьих, осуществляется членами семьи или небольшим количеством наемных работников, работающих на партнерских началах, в-четвертых, выступает главным источником дохода семьи (даже если некоторые члены семьи параллельно работают в общественном производстве) и, в-пятых, связан с жизнью в сельской местности. Соответственно, основными социально-классовыми признаками (и социологическими показателями) крестьянства выступают: ведение расширенного товарного производства сельхозпродукции, доходность личного хозяйства, работа в режиме ненормированного рабочего дня, самостоятельность в принятии решений, неотчужденный труд, участие в работе по хозяйству всей семьи или использование наемной силы на правах партнерства, а не найма по контракту, рыночное отношение к собственности на землю, средства и продукцию производства (например, желание приобрести больше земельных угодий), низкая миграционная мобильность, крестьянская самоидентификация и специфический образ жизни.

Основываясь на этих критериях, первые две группы сельских жителей квалифицировать как крестьян трудно, их следует отнести скорее к рабочим сельскохозяйственного или промышленного производства. Как правило, рабочие отличаются нерыночным отношением к собственности на землю (не хотят приобретать землю для производства) и продукции с подворья (не продают ее с целью получения и увеличения дохода); отсутствием потребности в расширении земельных угодий, высокой миграционной мобильностью, стремлением жить по городским образцам, ориентированием своих детей на городские профессии и городской образ жизни, желанием работать в соответствии с графиком, оговоренным в контракте [Судьба…, 2015].

Как показывают исследования, крестьяне и крестьянство как социальная группа пока представляют собой довольно узкий слой сельских производителей: всего на 01.01.2015 г. в Беларуси зарегистрировано 2953 крестьянских (фермерских) хозяйства, из которых сельскохозяйственную деятельность осуществляли 87,4% [Запрудская, Горбачева, 2016: 2]. По данным Института системных исследований в АПК Беларуси, на 01.01.2015 г. крестьянским (фермерским) хозяйствам было предоставлено 175,0 тыс. га земель, из них 72,9 тыс. га – на правах пожизненного наследуемого владения, 69,2 – на праве постоянного пользования и 32,9 тыс. га – в аренду.

В исследованиях Института социологии НАН Беларуси в 2012, 2013, 2014 и 2016 гг. ставился также вопрос о том, почему одним селянам жизненно необходимо вести собственное хозяйство, а другим – нет. По результатам опроса 2014 г. выявились различия в предпочтениях сельскохозяйственных рабочих и крестьян в ведении своего хозяйства. Для более половины крестьян главное в труде – быть самому себе хозяином («<em>в своем хозяйстве вре</em><em>мени не жалко, на себя работаешь</em>», «<em>сам за все отвечаешь, поэтому стараешься повысить доходность собственного хозяйства</em>»); в то же время большинству рабочих важнее то, что «на предприятии – регулярные твердый оклад и четкие временные рамки». Сельхозрабочие, в отличие от крестьян, предпочитают временной распорядок, установленный технологическим и управленческим процессом на производстве, стабильную зарплату, отсутствие предпринимательских рисков, однако им присущ иной тип ответственности, связанный с взаимозависимостью в коллективе. Показательны различия в ответах на вопрос: «Что для вас лучше: работать в своем хозяйстве на своей земле от зари до зари, или иметь нормированный рабочий день и выходные, работая в государственном или частном сельскохозяйственном предприятии?» Более половины крестьян (57,7%) предпочитают работать в своем хозяйстве и только 3,6% – в сельхозпредприятии, а сельхозрабочие в основном хотели бы работать на сельхозпредприятии и в крайнем случае иметь небольшое подворье. Только 11,4% сельхозрабочих считают, что лучше работать в своем хозяйстве.

Большинству крестьян для ведения хозяйства постоянно не хватает рабочих рук, в связи с чем каждому четвертому приходится нанимать работников на сезонные работы. Сами же они в меньшей степени, чем сельскохозяйственные рабочие, готовы к работе по найму: 70,3% крестьян считают, что лучше работать в своем хозяйстве, только 9% отметили, что работать лучше на частном предприятии, и 15% – на государственном. Среди рабочих в 3–4 раза больше тех, кто не против работы по найму на этих предприятиях. Работать у фермера предпочитают 4,5% крестьян и никто – из опрошенных сельхозрабочих.

Существенно отличается отношение к собственности на землю: если большинство сельхозрабочих ограничивается небольшими участками до 10 соток, то крестьяне имеют большие земельные наделы и стараются их увеличить (12,6% – до 1 га). Более половины среди них выступают за частную собственность на сельскохозяйственные земли, в то время как среди сельхозрабочих – только треть (34,3%). Это объяснимо: для 55% тех, кого можно отнести к крестьянам, собственное хозяйство – это преимущественно источник получения денежного дохода и только потом – семейного потребления. Для сельскохозяйственных рабочих (61,4%) – это в основном источник потребления: только 3% указали, что продают полученную на подворье продукцию в целях получения основного дохода.

Существенны различия в ценностных ориентациях крестьян и сельскохозяйственных рабочих. Для последних более значимы благополучие и порядок в стране (77,3%, среди крестьян – так ответили 61,4%), но менее – покой и жизненный комфорт (47,7 и 54,5% соответственно); отсутствие военных конфликтов в соседних странах (52,3 и 34,7% соответственно). Возможность влиять на принятие решений, на власть важна для 13,6% рабочих и для 3% крестьян. Различаются также показатели важности интересной работы, профессии (58% для рабочих и 34,7% для крестьян), самореализация (30,7 и 21% соответственно), самоуважения (27,7 и 18,3%). Когда респондентам задали вопрос о том, что им удалось в жизни, выявились следующие отличия в жизненных ориентациях. Большинство крестьян обозначили такие значимые для них ценности-цели, которые они смогли реализовать, как воспитание хороших детей (65,3%), жизнь «не хуже других, как у всех» (65%), честно прожитую жизнь (65%). Для сельскохозяйственных рабочих оцененными как жизненный успех стали такие ценности, как приобретение интересной работы (21%), надежные друзья (45,5%), получение образования. В отличие от рабочих, крестьянам присуща большая степень территориальной идентичности, выразившаяся, в частности, в участии в жизни местного сообщества, в обустройстве их населенного пункта. На вопрос о том, с кем они ощущают чувство общности, крестьяне в первую очередь называют жителей своего населенного пункта (38,5 и 19% – сельскохозяйственные рабочие), людей того же материального достатка (17,2 и 9% соответственно), селян (12 и 5%). Сельскохозяйственные рабочие в основном разделяют чувство общности с товарищами по работе (45,8 и 33,2% – крестьяне), с друзьями (71,3 и 64% соответственно). Объединяет и тех и других чувство общности с семьей (около 80%), что свидетельствует о важности этого социального института.

Таким образом, данные социологических опросов свидетельствуют о том, что в сельском сообществе продолжают формироваться две социальные группы людей, занятых в материальном производстве: крестьяне и сельскохозяйственные рабочие. Каждая из них, вырабатывая собственные способы адаптации к рыночным отношениям в обществе, вносит свой вклад в стабилизацию сельского социума. Становясь точками роста и качественного изменения сельского сообщества, они способны «переформатироваться» в социальные силы, способные держать на своих плечах всю аграрную сферу.