В марте 2018 г. в Сьерра-Леоне состоялись выборы президента страны, проходившие в два тура: первый - 7 марта, второй - 31 марта. В соответствии с Конституцией, в I туре кандидат, чтобы быть избранным, должен получить не менее 55% голосов избирателей; во втором - президентом становится один из двух топ-кандидатов, набравший наибольшее число голосов.

В президентской гонке участвовали 16 претен- дентов, среди которых было несколько опытных политиков, в разные годы занимавших высокие партийно-правительственные должности, т.е. соперничество было жестким, поэтому с самого на- чала высказывались предположения, что голосование пройдет в два тура. Так и случилось. В I туре наибольшее число голосов получили Джулиус Маада Био (43,3%) - кандидат от оппозиционной Народной партии Сьерра-Леоне (НПСЛ) и Самура Камара (42,7%) - от правившей с 2007 по 2018 г. партии Всенародный конгресс (ВК). Поскольку ни один из кандидатов не набрал 55%, на конец марта был назначен второй тур голосования [1].

Во II туре Дж.М.Био набрал 51,8% голосов, С.Камара - 48,2% при явке избирателей, достигавшей во втором туре 80% [2].

Надо сказать, что во время предвыборной кампании мало кто и в Сьерра-Леоне, и за пределами страны сомневался в победе Камары - 66-летнего карьерного политика, экономиста по образованию, ранее занимавшего посты президента Банка Сьерра-Леоне (2007-2009), министра финансов и экономического развития (2009-2012), министра иностранных дел и международного сотрудничества (2012-2017). Именно на него президент Эр- нест Бай Корома (2007-2018), в соответствии с Конституцией ушедший с высшей государственной должности по истечении второго срока президентства, указывал как на своего преемника. Многолетнее членство в ВК, работа в правительстве и тесные контакты с Коромой были главными козырями Камары как кандидата в президенты.

Однако победа досталась оппозиционному политику Дж.М.Био, и этому существует ряд при- чин.

ПОЧЕМУ ПОБЕДИТЕЛЕМ ОКАЗАЛСЯ ДЖ.М.БИО?

Безусловно, программа кандидата в президенты имеет значение. Но это в большей степени относится к развитым странам, экономическая и политическая ситуация в которых в целом стабильна, поэтому отдельные нюансы (например, большее внимание к частному бизнесу или, наоборот, акцент на повышение роли госсектора в экономике) привлекают особое внимание той или иной части электората. В Африке же, в частности в Сьерра-Леоне, где проблемы страны - нищета, слабая экономика, отсутствие безопасности, неразвитость инфраструктуры, систем образования, здравоохранения и т.д.-лежат на поверхности, программы кандидатов на высшие государственные должности, как правило, сходны вплоть до деталей. Что, кстати, показали первые в истории Сьерра-Леоне теледебаты, в которых участвовали 6 кандидатов в президенты. Все они, в т.ч. Био и Камара, обещали «разобраться» со всеми вышеперечисленными проблемами и преумножить достижения прежнего режима. Возможно, отчасти именно поэтому и в первом, и во втором туре главные кандидаты шли, что называется, «ноздря в ноздрю», т.к. избиратели не видели большой разницы между Био и Камарой. Можно предположить, что те несколько процентов голосов, отделивших победителя от проигравшего, были в известной мере случайными, и если бы правительство не совершило несколько ошибок в период между двумя турами, победа могла бы достаться Камаре. И все-таки, если в I туре за Био проголосовало на 15 тыс. человек больше, чем за его соперника, то во втором эта разница составляла уже 92 тысячи. Что же произошло в течение трех недель?

Прежде всего, правительство Коромы попыталось продлить временной период между двумя турами путем подачи различных судебных исков и жалоб в НИК, обвинив партию и сторонников Био в различных нарушениях. Нарушения, возможно, и были, без этого вообще не обходится, но ВК не смог представить никаких веских доказательств противоправных действий оппозиции, и единственное, что ему удалось, это перенести второе голосование с 27 на 31 марта, при этом не повысив для Камары шансы на победу, зато вызвав раздражение сьерралеонцев акциями правительства.

Кроме того, в период между турами началось массированное воздействие властей - путем угроз и посулов - на различные группы населения: студентов, предпринимателей, фермеров и т.д. Народ же воспринял это как слабость режима, не сумевшего организовать эффективную кампанию в пользу своего кандидата на предвыборном этапе и решившего компенсировать ее недостатки в тот момент, когда поражение правящей партии уже казалось очевидным. В результате число сторонников Био увеличилось не только в традиционно оппозиционных южных и восточных районах страны (в Кенеме, Бо и Мойямбе), но и на западе -в регионе, жители которого обычно поддерживали правящую партию Всенародный конгресс.

Пожалуй, самой большой ошибкой, которую правительство сделало в течение нескольких мартовских недель, была организация незаконных вторжений полиции в офисы НПСЛ в различных районах страны, проведение там обысков, изъятие компьютеров и мобильных телефонов, документации и т.д. Эти действия, осуществлявшиеся по указанию властей и вызвавшие открытое недовольство избирателей, способствовали еще большему смещению настроений в пользу Био.

Присутствие на улицах Фритауна, столицы страны, и других крупных городов усиленных нарядов полиции и армейских подразделений, создававших атмосферу страха и напряженности, также не возбуждало симпатий к ставленнику Коромы. Хотя главной причиной избрания оппозиционного лидера, безусловно, было стремление сьерралеонцев к переменам - если в ситуации с Био вообще можно говорить о переменах: ведь совсем недавно, в 1990-е гг., он уже возглавлял Сьерра-Леоне, правда, в течение очень короткого периода времени и в совершенно неординарных обстоятельствах.

ДЖУЛИУС МААДА БИО: ПУТЬ К ВЛАСТИ

Джулиус Маада Био родился 12 мая 1964 г. в деревне Тихун в Южной провинции страны. Он 33-й (из 35) ребенок Верховного вождя племени шербро Чарли Био II. Верховными вождями были его прадедушка и другие предки, и Джулиус много раз сожалел о своей доле 33-го ребенка: шансов на верховное вождество у него почти не было, и он всю жизнь пытался компенсировать эту «жизненную неудачу» [3].

Несколько классов католической начальной школы Джулиус проучился в родной деревне, а затем был отправлен в г. Пуджехун, где жил со старшей сестрой - школьной учительницей. В 1984 г., в 20-летнем возрасте, Био закончил среднюю школу с отличными оценками по всем предметам.

Первым порывом выпускника было поступить в колледж Фура Бей - одно из самых престижных учебных заведений Западной Африки, однако именно армия в то время в Сьерра-Леоне предоставляла наибольшие карьерные возможности, и Био подал заявление в военную академию в Бенгеме, недалеко от Фритауна.

Во главе армии и академии в то время находился Джозеф Момо (президент Сьерра-Леоне в 1985-1992 гг.), и к моменту поступления Джулиуса в это учебное заведение уже было известно, что тогдашний глава государства (1971-1985) Сиака Стивенс намеревался именно Дж.Момо сделать своим преемником.

Возможно, это обстоятельство и побудило Био к поступлению в академию - в расчете на знаком- ство с потенциальным президентом. Кстати, будущий - в то время - глава военного режима (1992- 1996) Валентин Страссер, сыгравший немалую роль в политической карьере Био, вступил в ряды вооруженных сил примерно в то же время, но с другой целью - свержения режима Момо.

В 1987 г. Био закончил академию в звании младшего лейтенанта и был направлен на службу в охране аэропорта г. Лунги, затем в район Камбиа в составе специального «экономического» подразделения, созданного для борьбы с контрабандой и другими правонарушениями на границе с Гвинеей.

Затем было еще несколько назначений, пока в 1990 г. Био не попал в Либерию в составе сьерра- леонского контингента миротворческих сил Экономического сообщества стран Западной Африки (ЭКОВАС), призванных способствовать скорейшему окончанию Первой либерийской войны, на- чавшейся в 1989 г. В составе тех же миротворческих сил в Либерии находился и Страссер.

Надо сказать, что правительство Момо направляло в Либерию лучших солдат, и границы Сьерра-Леоне после их отбытия оставались незащищенными. Био позже признавался, что не мог понять, зачем их отправили в Либерию, где не было мира, который нужно было защищать, при этом оставляя открытыми и без того прозрачные сьерралеонские границы.

Действительно, в марте 1991 г. Повстанческий Объединенный революционный фронт (ОРТ) во главе с Фодэем Санко и при поддержке либерийского «военного барона» Чарльза Тейлора вошел в Сьерра-Леоне и занял приграничные районы в Восточной и Южной провинциях страны. В сентябре Био в составе армейского батальона из 600 солдат был переведен в сьерралеонский район Кайлахун. Уже через несколько минут после прибытия батальон был атакован повстанцами, располагавшими тяжелым вооружением, и большая часть бойцов регулярной армии, плохо обученных и вооруженных винтовками времен Второй миро- вой войны, просто разбежалась [3]. С этого момента недовольство режимом в армейских кругах ста- ло быстро расти, и дни Момо уже были сочтены. Вскоре Био был переведен в гарнизон г. Сегбвема, где группа офицеров, недовольная положением в армии, начала планировать переворот. Страссер, в то время служивший в Бенгеме, также часто приезжал в Сегбвему, и при встречах сослуживцы обсуждали то, что обычно обсуждают молодые офицеры в африканских странах, руководство которых не заботится об армии, таким образом «подпиливая сук, на котором сидит», - некачественное оружие, задержки с поставками продуктов питания и выплатой жалованья, коррупцию среди старших офицеров и т.д. К тому же, именно правительство Момо, на взгляд молодых офицеров, создало условия для начала сьерралеонской войны (1991-2002), а потому оно должно было уйти.

Переворот был намечен на 29 апреля 1992 г. - на очередной День независимости Сьерра-Леоне. С группой сторонников Страссер захватил Дом правительства во Фритауне и вынудил Момо бежать в Гвинею.

Был создан Национальный временный правящий совет (НВПС), который Страссер и возглавил. Интересно, что Био, готовивший переворот вместе со своим другом, непосредственно в нем не участвовал и, хотя имел все права на получение достаточно высокого поста в НВПС, удовольствовался должностью госсекретаря Южной провинции, в дальнейшем таким образом избежав многих проблем.

29 декабря 1992 г. лидеры НВПС заявили, что «раскрыли заговор», и уже на следующий день группа из 29 «заговорщиков», «признавшихся» в преступлении, была казнена по приговору военного суда. Лишь позже выяснилось, что в «группу» входили виноделец, беременная женщина неопределенной политической ориентации, несколько курсантов-полицейских, несколько заключенных, в момент мнимой попытки переворота находившихся в тюрьме, и другие случайные люди, а поспешность в их ликвидации объяснялась тем, что жертвы в результате пыток были изуродованы до неузнаваемости.

К тому времени Сьерра-Леоне под военным правлением и в результате гражданской войны уже окунулась в хаос, но казнь невинных людей вызвала массовое недовольство населения [4]. Эти события стали поворотным моментом в деятельности НВПС: курс на проведение реформ и национальное примирение сменился политикой репрессий и насилия.

Можно сказать, что Био уже тогда показал себя дальновидным политиком. С одной стороны, он принял активное участие в подготовке свержения непопулярного режима Момо, с другой - не стал настаивать на том, чтобы занять после переворота высокую должность в НВПС, и таким образом оказался не замешанным в событиях 29-30 декабря.

В 2004-2005 гг. Био предстал перед созданной в 1999 г. Комиссией по установлению истины и примирению, и ему удалось доказать свою непричастность к актам насилия. В известной мере он пытался обелить и своего друга Страссера, взвалив всю вину на заместителя председателя НВПС (с ноября 1992 по июль 1993 г.) Соломона Мусу, который лично пытал «подозревавшихся», о чем Страссер якобы не знал. Впрочем, противники Био утверждали, что он просто пытался переложить ответственность на человека, который погиб в 1999 г. и не мог ответить перед Комиссией.

После декабрьских событий дела хунты пошли по нисходящей. Ни о каких позитивных реформах не было и речи: начались разборки в рядах НВПС и преследования инакомыслящих. Био, быстро повышенный в звании до бригадного генерала, стал заместителем Страссера, который до конца не оправился после ранения в ногу и вообще постепенно уходил в тень, теряя интерес к политике. В тот период Био был самым влиятельным человеком в военном правительстве и не без основания полагал, что мог бы его и формально возглавить. 16 января 1996 г. Страссер выехал из Фритауна для проведения смотра в военной академии Бенгемы. Там он был взят под арест, посажен в вертолет и отправлен в столицу соседней Гвинеи - Конакри, откуда позже уехал в Англию.

Био, фактически осуществивший дворцовый переворот, занял пост главы временного правительства (с 16 января по 29 марта 1996 г.). К чести его, надо сказать, что в отличие, например, от Блэза Компаоре, уничтожившего своего друга Тома Санкару и занявшего пост президента Буркина Фасо (1987-2014), сьерралеонский лидер позаботился о том, чтобы Страссер в ссылке ни в чем не нуждался.

Провозглашенными Био целями на посту военного правителя были прекращение войны, возрождение экономики и проведение демократических выборов. Впрочем, война продолжалась еще 6 лет, вместо реальной экономики развивалась «экономика войны», основанная на контрабанде алмазов и золота, но что действительно было сделано, - это в феврале 1996 г. проведены мирные переговоры с ОРФ, а в марте - президентские выборы, победу на которых одержал Ахмад Тиджан Кабба (1996-1997, 1998-2007).

Следует отдать должное Био - вопреки желанию многих его соратников по переворотам 1992 и 1996 гг., полагавших, что он допустил проведение выборов, чтобы манипулировать ими и самому стать законным президентом или «назначить» на высший государственный пост кого-либо из своего окружения, он мирно передал власть демократически избранному главе государства.

После передачи власти отставной генерал отправился в США, где закончил Американский университет по специальности «международные отношения». Вернувшись на родину, в 2005 г. он вступил в НПСЛ, бывшую тогда правящей партией. В 2012 г. Био участвовал в президентских выборах, но проиграл кандидату от ВК Э.Б.Короме, по- лучив около 37% голосов (у Коромы было 58%) [3].

«Звездный час» еще достаточно молодого Био настал 4 апреля 2018 г., когда состоялась его инагурация в качестве президента Сьерра-Леоне.

Но правление его не обещает быть простым: страна еще не полностью восстановилась после гражданской войны, а к военным разрушениям добавились гуманитарные и экономические катаклизмы, вызванные вспышкой в 2014 г. лихорадки Эбола, унесшей жизни почти 4 тыс. человек, и снижением примерно в то же время цен на основной экспортный продукт страны - железную руду. Несмотря на обилие природных ресурсов, в т.ч. алмазов, бокситов и золота, а также плодородных земель и рыбы в прибрежных водах, Сьерра-Леоне остается одной из самых бедных стран в мире.

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В ПРЕДДВЕРИИ ВЫБОРОВ

Если до 2014 г. благодаря экспорту железной руды, алмазов и рутила экономика страны росла быстрыми темпами и в 2013 г. наблюдался беспрецедентный 21%-ный рост ВВП, то уже в 2014 г. ВВП сократился на 20%. Правда, вскоре цены на железную руду вновь стали расти, и увеличение объемов ее добычи обусловило рост экономики на 6,3% в 2016 и 5,7% ($3,9 млрд) - в 2017 гг. Перспективы роста в 2018 г. пока неопределённы из- за волатильности мировых цен на железную руду, но, по прогнозам, рост ВВП должен составить 6,1% [5].

Снижение доходов и увеличение расходов привели к ухудшению финансовой ситуации. Дефицит бюджета составлял 6,5% ВВП в 2016 г. и 5,8% - в 2017 г. Уменьшение экспортных поступ- лений в 2016 г. привело к резкому - на 20% - снижению курса леоне и росту инфляции с 11,5% в 2016 г. до 18,4% в 2017 г. [5].

Зависимость от экспорта сырьевых товаров делает страну чрезвычайно уязвимой перед состоянием глобальных рынков. Все эти проблемы усугубляются отсутствием надлежащей практики управления и масштабной коррупцией. В 2017 г. страна была на 130-м (из 180) месте по Индексу восприятия коррупции [6].

Энергетический сектор Сьерра-Леоне находится в состоянии глубокого кризиса, который представляет собой одно из главных препятствий на пути экономического роста. Электричеством обеспечены 11% городских жителей и 1% - сельских [7].

В тяжелом состоянии находится сектор здравоохранения. В стране чрезвычайно высоки показатели материнской и младенческой смертности - 1360 на 100 тыс. и 68 смертей на 1000 живорожденных, соответственно [7]. Лишь в начале 2018 г. правительство Коромы утвердило план медицинского страхования, а также систему предоставления услуг скорой помощи, однако страна пока располагает лишь 163 машинами скорой помощи и несколькими сотнями фельдшеров. Правда, в феврале 2018 г. бригада местных врачей провела первую успешную операцию на сердце. Естественно, скептики заявили, что эта акция была направлена на поддержку партии президента Коромы на выборах [8].

Маргинализация молодежи была одной из главных причин гражданской войны и сегодня воспринимается как угроза политической стабильности. Число молодых людей (15-35 лет) достигает 2,5 млн человек (при 7,3 млн общей чис- ленности населения), и 70% из них являются безработными или не полностью занятыми [9].

Между тем, было бы неправомерным утверждать, что поражение кандидата от партии Всенародный конгресс, правившей на протяжении 10 лет, было связано с неспособностью правительства Э.Б.Коромы эффективно решать социально- экономические проблемы. Ситуация в этой сфере в Сьерра-Леоне лучше, чем, например, в соседней Либерии: эти страны можно сравнивать, потому что обе в 1990-х - 2000-х гг. пережили затяжные военно-политические конфликты, в 2014 г. - эпидемию Эболы, располагают сходными запасами природных ресурсов.

* * *

Нигде в мире отдельные страны не отражают столь сильно характер их политиков, как в Африке. Какой становится страна, зачастую зависит исключительно от того, кто ею управляет. Приходит новый человек, и страна может начать двигаться совершенно в ином направлении. Африка переживает столь сложные проблемы, что решить их могут только личности с редкими талантами. Как показывает африканский опыт, отсталость и слабое руководство - вещи взаимосвязанные, и Африка страдает от этого больше, чем любой другой континент.

Что касается избрания Био на пост президента, его отчасти можно объяснить случайностью, отчасти - демонстрацией коллективной надежды сьерралеонцев на улучшение качества жизни при новой власти, отчасти - результатом ошибок правительства во время электоральной кампании, о которых было сказано выше. В любом случае остается вопрос: может ли подобная смена руководства привести к значительным позитивным переменам политического и социально-экономического свойства, или, в лучшем случае, можно надеяться на сохранение статуса кво?