При анализе деятельности в Восточной Африке Движения молодых моджахедов (Harakah al- Shabaab al-Muja’eddin, или - «Аш-Шабаб») в научных исследованиях далеко не всегда учитывается, что в условиях информационной войны противодействие силовых органов (особенно кенийских) подрывным группам «Аш-Шабаб» часто получает неадекватное освещение в СМИ, делающих акцент не на успешном предотвращении терактов, а на их успешном совершении. Это создает искаженную картину происходящего, мешающую прогнозировать возможные варианты дальнейшего развития событий.

Статья призвана заполнить указанные пробелы. В первых двух разделах рассматриваются примеры предотвращения терактов и их информационное сопровождение. В последующих анализируются данные по динамике и тактике деятельности «Аш-Шабаб» и его прокси в Восточной Африке. Поскольку число потенциальных и реализованных терактов в Кении несопоставимо превышает ее активность в Танзании, Уганде и Эфиопии, акцент делается на этой стране.

ПРОВАЛ ГРУППЫ ТИТУСА

По данным IGAD (Intergovernmental Authority on Development), африканской межправительственной организации, занимающейся, помимо прочего, мониторингом безопасности в регионе Африканского Рога, в 2011-2012 гг. в южной части Сомали (сектор Маджимо) была сосредоточена значительная группировка «Аш-Шабаб», в которую вошли мусульмане и из стран Восточной Африки, а также отдельные моджахеды с белой кожей. Основной мишенью этой группировки была Кения, и кенийцы в ней преобладали, поэтому командование ею было поручено Титусу Набсиве - он же Мвалим аль Кини (араб. - учитель из Ке- нии) [21, рр. 22-23, 33].

Эти данные важно сопоставить с секретным докладом кенийской Национальной разведывательной службы (National Intelligence Service - NIS) [о докладе см.: 24], утечка которого была до- пущена после захвата террористами торгового центра «Вестгейт» в Найроби в 2013 г.

Титус Океч Амусибва (он же Набсива, Набис- ва) специализировался в «Аш-Шабаб» на боевой подготовке моджахедов, сборке взрывных устройств и изготовлении ядов. Под его руководством в городах Марка и Бараве в Сомали проходили боевую подготовку моджахеды, которые затем посылались в Кению для совершения терактов. Подготовка включала в себя обучение автовождению, навыкам конспиративного проживания, ухода от слежки, безопасных способов связи [35, рр. 1-2, 27]. Титус родился около 1985 г. в западной части Кении, и его неисламское имя объясняется тем, что он был обращен в ислам в зрелом возрасте [37]. Именно такие недавние прозелиты составляют наиболее ожесточенную часть кенийских моджахедов, воюющих в Сомали. Инициированная группировкой Титуса в 2011-2012 гг. серия взрывов ручных гранат и мелких самодельных взрывных устройств не дала желаемого результата. Число пострадавших в каждом случае было невелико, и СМИ (особенно иностранные) уделяли им мало внимания. Эксперты расходятся в оценках, но, возможно, именно по этой причине у Титуса возникли серьезные трения с лидерами «Аш-Шабаб» [21, р. 23; 35, рр. 3-4, 27].

Так или иначе, летом 2012 г. Титусом была спланирована террористическая акция, целью которой должна была стать инфраструктура нефтепровода Момбаса-Найроби. В конце августа или начале сентября 2012 г. он прибыл в Кению в составе группы из 7-9 человек [35, рр. 3, 28; ср.: 56]. Однако 27 октября 2012 г. Титус был арестован в рейсовом автобусе на пути из Найроби в Момбасу и передан в руки специального подразделения полиции по борьбе с терроризмом (ATPU). У него были обнаружены маска-шапка, GPS-навигатор, пистолет парабеллум, ручная граната и материалы, свидетельствующие о подготовке подрыва нефтепровода [37; 35, р. 3].

Тщательная реконструкция произошедшего далее инцидента весьма существенна в свете того, как его описывают в своих публикациях правозащитники и западные СМИ. Сначала Титус помог арестовать двоих членов своей группы в Мтвапе - городке на побережье к северу от Момбасы. Затем привел полицию в саму Момбасу к дому местного жителя Омара Фараджа и предложил помочь выманить своих вооруженных сообщников. Но позвонив в дверь, Титус успел предупредить террористов об опасности. В завязавшейся перестрелке Титус и Омар Фарадж погибли при попытке к бегству, но остальным четверым террористам удалось уйти [37; 39; 21, р. 23].

Не желая уронить свой имидж, полиция не предоставила СМИ полную информацию об инциденте, чем и воспользовались террористы и их прокси. Через исламских активистов правозащитным организациям была предоставлена дезинформация, а в местной печати появились противоречивые сообщения о роли Титуса и Омара Фа- раджа в происшедшем [напр.: 48]. В результате, в публикациях правозащитников [44, pp. 36-37; 26, p.40] и ведущих западных СМИ [51; 23] их гибель представлена как пример незаконной расправы полиции с подозреваемыми.

В течение последующих нескольких месяцев были арестованы или погибли в перестрелке с полицией еще несколько человек из группы Титу- са [35, рр. 9, 7, 29]. Так, был арестован Тсабит Дж. Яхья, позже приговоренный в суде Момбасы к смертной казни за нападение на прибрежный отель и взрыв в клубе Bella Vista [5; 33]. При сопротивлении во время ареста были убиты Хасан О.Овити (Будаланги) и Шабан Н.Амукотсе (Ма- котсе), которые являлись опытными оперативниками «Аш-Шабаб» и продолжали самостоятельно готовить теракты [35, рр. 6-9, 12, 27; 56]. Однако и их гибель в публикациях правозащитников фигурирует как незаконная расправа полиции с подозреваемыми [напр.: 20].

Именно из-за таких публикаций создается ложное представление о действиях кенийских си- ловых органов, что очень выгодно террористам. Гибель Титуса, уже находившегося в руках полиции, нанесла огромный вред ее имиджу. Необходим был публичный суд над ним и его сообщниками, т.к. полиция располагала достаточными доказательствами их вины. Процесс над Тсабитом Яхья - одним из членов группы Титуса - состоялся 3,5 года спустя после ее уничтожения, но не имел широкого общественного резонанса, поскольку к этому времени многие просто забыли детали происшедшего. При соответствующем информационном освещении и гибель Титуса, и суд над Тсабитом Яхья могли бы стать свидетельством успешного предотвращения крупных террористических акций на территории Кении и поднять престиж полиции.

ИКРИМА - ЛИДЕР ИНОСТРАННЫХ МОДЖАХЕДОВ

Одним из самых опасных международных террористов в рассматриваемый период был Абдикадир Мохамед Абдикадир (боевой псевдоним - Икрима). Он родился в 1985 г. (по другим данным - в 1979 г.) в Момбасе в мусульманской семье, имевшей сомалийские и йеменские корни. Окончив частную школу в Найроби, Икрима изучал французский язык в колледже, а параллельно в вузе - компьютерное программирование. В 2004 г. он переехал в Норвегию, где некоторое время жил у родственников [50; 34].

В конце 2006 г. Икрима отправляется в Сомали для участия в боевых действиях против войск Эфиопии, но ему поручают набор рекрутов в Европе для джихада [17]. С этой целью он возвращается в Норвегию, а в начале 2007 г. переезжает в Лондон [49]. Его деятельность быстро привлекла внимание европейских спецслужб, и он возвращается в Сомали. В начале 2008 г. ему поручают руководство иностранными моджахедами и кенийским отделом в составе «Амнийат» (араб. - безопасность) - элитного подразделения «Аш-Ша- баб» [50; 34]. В этом и следующем году Икрима неоднократно пересекает границу между Кенией и Сомали. Благодаря поддержке местных шейхов ему удается создать в Кении хорошо налаженную сеть для индоктринации и переброски исламской молодежи в Сомали [17; 11].

В 2010 г. (или ранее) Икрима смог установить контакт с лидером организации «Аль-Каида на Аравийском полуострове» (AQAP) Анваром аль- Авлаки и с кем-то из «Аль-Каиды» бен Ладена [50; 18]. Постепенно в его руках оказались связи со многими экстремистами в регионе Восточной Африки, Йемене и на Западе. Это сильно укрепило его авторитет, и он приобрел друзей среди самых влиятельных лидеров «Аш-Шабаб».

Вокруг него сформировалось небольшое, но сплоченное ядро (20-30 человек) иностранных моджахедов. Их база и тренировочный центр разместились вблизи портового города Бараве - в южной части Сомали, между Могадишо и Кисмайо [50; 17]. По данным кенийской разведывательной службы (NIS), под руководством Икримы в 2011-2013 гг. на территории Кении планировалось несколько крупных террористических операций, не осуществленных лишь благодаря усилиям силовых органов и низкого уровня подготовки боевиков [35, рр. 14, 24-25].

Так, в июле 2011 г., т.е. еще до введения кенийских войск в Сомали, Икрима направил в Кению Элгива Олиача, задачей которого было подготовить почву для более опытных террористов [35, р. 24]. Уже в октябре он был арестован, в его квартире в Найроби было найдено 13 гранат, пистолеты, автомат АК-47, пулемет и большой боезапас к ним [38]. Элгива Бвире Олиача (он же Мохаммед Сеиф Дин) принял ислам в зрелом возрасте: он родился около 1983 г. в строгой католической семье в западной Кении, учился в школе в Найроби [32]. На суде Элгива признал себя членом «Аш-Шабаб» и свою причастность к взрыву гранаты на автобусной остановке в Найроби, в результате которого пострадало несколько человек, и был приговорен к пожизненному заключению [7; 38].

В конце 2011 г. под руководством Икримы в Кении работала группа, в которую входили кенийцы Фахми Джамаль Салим (лидер), Фуад Абубакар Мансваб, Касим Омолло и подданные Великобритании Джерман Дж.Грант и Саманта Л.Льюисвайт (псевдоним White widow) [35, р. 25]. Однако и они попали под наблюдение спецслужб: Фуад и Грант были арестованы, а остальным пришлось бежать, не осуществив ни одного теракта [31]. Касим Омолло будет убит летом 2013 г. при попытке ареста. У него обнаружат большое количество огнестрельного оружия и химические ингредиенты для создания мощного взрывного устройства [35, р. 25]. Однако и этот случай в публикациях правозащитников был представлен в извращенной форме, порочащей действия спецподразделений полиции по борьбе с терроризмом [44, pp. 35-36; 26, p. 40].

Фуад Абубакар был отпущен на свободу под большой залог и сумел скрыться от властей [41]. Осенью 2012 г. с ним или с кем-то из его сотрудников установил контакт Титус Амусибва, надеявшийся получить помощь в осуществлении терактов [35, р. 28]. Именно поэтому Фуад, возможно, был среди тех, кому удалось ускользнуть во время перестрелки, в которой погибли Титус и Омар Фарадж [41].

Весной 2013 г. Икримой было спланировано нападение на небольшой аэропорт в кенийском городе Мандера - на самой границе с Сомали. В акции должны были участвовать 7 мужчин и 4 женщины - в основном, этнические сомалийцы. Планы террористов были сорваны оперативниками кенийской разведывательной службы [35, р. 14]. Наконец, 21 сентября 2013 г. в Найроби 4 террориста ворвались в элитарный торговый центр «Вестгейт», расстреливая всех, кто встречался на их пути: погибли 67 человек. В прессе стали распространяться слухи, что в планировании этой операции важную роль сыграл Икрима [25; 47; 50], что, однако, нуждается в дальнейшей провер- ке [ср.: 2, с. 25; 30, рр. 321-322].

Нападение на «Вестгейт» стало удобным поводом 15 дней спустя для рейда американских коммандос на территорию Сомали: они попытались взять Икриму живым в его укрепленном убежище близ Бараве [27]. Хотя коммандос были из элитного подразделения, которое уничтожило в 2011 г. У. бен Ладена, на этот раз им пришлось отступить: Икрима и его соратники отстреливались до подхода основных сил моджахедов [16]. В 2013-2014 гг. Икрима оставался одним из самых активных лидеров «Аш-Шабаб», планируя и осуществляя крупные террористические операции [55, р. 18]¹.

Судебный процесс 2011 г. над Элгивой Олиача -одним из оперативников Икримы - имел широкий общественный резонанс в кенийской печати, т.к. это был самый первый пример задержания преступника такого рода. Однако в то время ни СМИ, ни спецслужбы не располагали подробными данными о подрывных группах Икримы, и поэтому общественному мнению не был представлен весь масштаб террористических акций, которые они готовили. Большим упущением стало то, что и в последующие годы в центральные СМИ практически не попадали свидетельства успешного предотвращения крупных терактов на территории страны, как, например, в случае со срывом захвата аэропорта в Мандере весной 2013 г. Напротив, любая, даже малейшая успешная акция террористов сразу же самым подробным образом освещалась в центральной печати.

ТРАНЗИТ ТАНЗАНИЯ-КЕНИЯ-СОМАЛИ

Как было отмечено ранее [1; 2], деятельность террористов в Восточной Африке существенно облегчается поддержкой со стороны представителей исламского сообщества (уммы) в Кении и Танзании. Эту информацию необходимо дополнить данными о способах и организаторах переброски моджахедов через границу.

Проведенное экспертами Совета Безопасности ООН расследование показало, что в 2009-2012 гг. важную роль в обеспечении трансграничных перемещений моджахедов между Сомали, Кенией, Танзанией и Занзибаром сыграла наркоторговая сеть клана Мвене с центром в танзанийском портовом городе Танга, от которого всего несколько десятков километров до крупнейшего порта Восточной Африки - кенийской Момбасы. Имея многолетний опыт в навигации вдоль океанского побережья на скоростных катерах и малотоннажных судах, члены клана Мвене легко избегают патрулей береговой охраны [53, рр. 186-193].

В Танзании сотрудничество с кланом Мвене осуществляли несколько шейхов из радикальной исламской организации «Мусульманский молодежный центр Ансар» (AMYC - см.: [2]), а в Кении - шейхи Абуд Рого Мохамед и Саид Шариф Абубакар (Макабури) [53, рр. 177, 183-184;54, рр. 15, 41]. Опираясь на местные мечети и представителей уммы, эти шейхи создали обширную сеть по индоктринации и набору рекрутов в ряды «Аш-Шабаб», охватившую Кению и Танзанию [21, рр. 26-31; 53, рр. 180-184; 8, р. 530].

Из этих стран в тренировочные лагеря в Сомали регулярно отправлялись новобранцы, а обратно - на отдых и перегруппировку опытные моджахеды «Аш-Шабаб» [53, рр. 183, 185; 21, рр. 33, 35, 48; 8, рр. 529-532]. В течение нескольких лет существовала хорошо отлаженная система взаимопомощи, благодаря которой материальную поддержку получали моджахеды и их семьи, а взятым под арест по подозрению в причастности к терроризму сразу же оказывалась юридическая и финансовая помощь [53, рр. 180, 184; 54, рр. 15-16; ср.: 41].

Восточноафриканская сеть по индоктринации и набору рекрутов в ряды «Аш-Шабаб» была тесно связана и получала финансирование от международных исламских благотворительных организаций. Более того, используя их документы и помещения, шейхи могли легко убедить доверчивых молодых мусульман, что они получили грант на обучение в одной из богатых арабских стран. Об- ман открывался только тогда, когда рекруты попадали в военно-полевые лагеря в Сома- ли [53, рр. 178-182].

В Кении о связи шейхов Рого и Макабури с терроризмом было известно и спецслужбам, и широкой публике, однако неоднократные попытки привлечь их к суду не приводили к успеху. В августе 2012 г. среди бела дня автомобиль шейха Рого был расстрелян. «Аш-Шабаб» обвинило в убийстве шейха кенийские спецслужбы, а телекомпания Аль-Джазира [9, p. 546] и правозащитники [44, рр. 40-42] поспешили распространить эту версию. В апреле 2014 г. будет убит шейх Макабури, и вся история с обвинениями в адрес спецслужб повторится по той же схеме [46; 20].

Характерно, что именно шейх Макабури не раз намеренно предоставлял дезинформацию об убийстве исламских лидеров руками полиции кенийской организации «Мусульмане за права человека» (Muslims for Human Rights - MUHURI) и американской Human Rights Watch [21, рр. 26-27]. Благодаря амнистии, за последние годы неоднократно объявлявшейся кенийскими властями, появляется все больше свидетельств, побывавших в Сомали [4]. Многие не скрывают, что отправились воевать, в первую очередь, из-за обещаний со стороны «Аш-Шабаб» щедрого денежного вознаграждения, а вернулись потому, что не получили и десятой доли обещанного [12; 22; 52; 8, рр. 529-530]. Других отвращают убийства мусульман среди мирного населения и кровавые чистки в рядах самого «Аш-Шабаб» по малейшему подозрению в нелояльности [43; 52; 8, рр. 531-532; ср.: 30, рр. 317-319].

Распространение этой информации в СМИ и ослабление подпольной сети, поддерживавшейся шейхами Рого и Макабури, существенно умень- шило в Восточной Африке число желающих по- пасть в ряды «Аш-Шабаб» [ср.: 57].

СНИЖЕНИЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ УГРОЗЫ

Выше были приведены далеко не все попытки «Аш-Шабаб» нанести удары по Кении с помощью заброски небольших подрывных групп. Особую активность моджахеды проявили при приближении президентских и парламентских выборов весной 2013 г., проводившихся на основе новой кенийской конституции. В этот период даже шейх Макабури пытался закупить оружие, рассчитывая использовать дестабилизацию политической обстановки во время выборов [35, рр. 6-9; 21, р. 34]. Однако благодаря усилению мер безопасности на- кануне выборов наиболее опасные террористы были обезврежены или не смогли осуществить свои планы [35, рр. 25-28].

Именно после провала этих попыток руководство «Аш-Шабаб» спланировало крупную акцию с участием исключительно этнических сомалий- цев, которую и удалось осуществить осенью 2013 г. После «Вестгейта» «Аш-Шабаб» меняет тактику и концентрирует усилия на вторжении хорошо вооруженных групп моджахедов в кенийские районы, лежащие вдоль границы с Сомали, имеющей общую протяженность 682 км. Но и эта тактика исчерпала себя примерно за год: кенийские силовики сосредоточили больше внимания на приграничных областях. Ночное нападение группировки моджахедов 14 июня 2015 г. на военную базу в Бауру (область Ламу) потерпело неудачу [21, рр. 23-25].

Планируя эту операцию, руководство «Аш- Шабаб» явно рассчитывало на громкий успех: подготовка боевиков к нападению подробно снималась на камеру, чтобы можно было смонтировать такой же фильм, какой был сделан о кровавом нападении моджахедов на кенийский городок Мпекетони в 2014 г. [см.: 2, с. 26-27]. Отснятые боевиками кадры попали в руки кенийцев вместе с телом английского подданного Томаса Эванса (псевдоним White Beast) - одного из командиров моджахедов, не один год воевавшего за «Аш-Шабаб». Боевики вынуждены были отступить, остав- ляя на поле битвы даже командиров, чего никогда не происходило ранее [59]. Камера также зафиксировала гражданина Германии Андреаса М.Мюллера, по некоторым сообщениям, раненного в этом бою [36].

В 2017 г., т.е. перед очередными всеобщими выборами, «Аш-Шабаб» вновь попыталось нанести сильные удары в пограничных районах Кении [ср.: 58]. Громкой акцией должно было стать нападение 5 июля на один из городов в области Ламу, но кенийские силовики смогли отразить нападение около 100 моджахедов благодаря успешной координации действий, которой так не хватало ранее.

Семь часов продолжалась жестокая перестрелка между полицией и боевиками, отступившими только после того, как на помощь подоспели армейские вертолеты. Боевикам не помогло даже то, что они попытались блокировать переговоры силовиков, разрушив одну из вышек сотовой связи [40]. Отступая, моджахеды жестоко расправлялись с мирным христианским населением близлежащих деревень [45; 15].

В последние годы движение «Аш-Шабаб» окончательно потеряло опорные пункты на побережье Индийского океана, приносившие ему немалый доход, а приток финансирования из-за границы резко снизился уже в 2010-2012 гг. из-за падения престижа организации - особенно в среде сомалийской диаспоры [30]. Усилившееся давление со стороны войск Африканского Союза и Федерального правительства Сомали, получающих англо-американскую военную помощь, затрудняет коммуникацию между региональными подразделениями «Аш-Шабаб» и ведет к их автономизации [42; 57].

Появляется все больше данных о постепенной деградации морального облика отдельных групп моджахедов «Аш-Шабаб»: употребление алкоголя и наркотиков; изнасилования; вымогательство денег, продуктов и медикаментов у населения; рекрутирование детей и подростков [19; 10]. Свидетельства людей, проведших несколько лет в военно-полевых лагерях «Аш-Шабаб» [10; 52], все более напоминают рассказы вырвавшихся из рук ДАИШ [ср.: 3]. А т.к. моральному разложению более подвержены моджахеды из Восточной Африки, многие из которых изначально были мотивированны поиском приключений и денег, то последние чистки в рядах «Аш-Шабаб» были направлены именно против них [6].

* * *

 В 2008-2014 гг. происходило интенсивное распространение движения «Аш-Шабаб» в Восточной Африке, однако усилиями силовых органов удалось предотвратить наиболее опасные теракты, планировавшиеся на территории Кении и Эфиопии [об Эфиопии см.: 21, рр. 36-44]. Примерно с середины 2015 г. Кения перестала быть легкой мишенью и одновременно удобным убежищем для экстремистов, а в рядах самого «Аш-Шабаб» начался процесс моральной деградации. Иностранные моджахеды стали перемещаться из Сомали и Кении в Танзанию, Руанду, Бурунди, Ливию, Йемен, Ирак и Сирию. Установив новые связи, многие из них постараются вернуться, как это было уже в прошлом.

Используя дезинформацию, идеологам «Аш- Шабаб» и их прокси в Восточной Африке удавалось сформировать негативное общественное мнение в отношении силовых структур. Как отмечает профессор Давидсон колледжа (США) Кен Менхаус, «сочувствующие журналисты и продюсеры, которые получают доступ к Аль-Шабаб, покритиковав ее немного, чтобы усыпить ничего не подозревающего потребителя новостей, затем передают то, что хочет сообщить Аль-Шабаб» [30, р. 315]. О том же свидетельствуют и другие исследования [14; 29], хотя есть и такие, которые излишне доверяют информации журналистов и правозащитников [напр.: 28, рр. 127, 130-131].

По всем этим причинам в странах Восточной Африки необходимы: строгие меры в области законодательства в отношении распространения дезинформации; кропотливая работа с населением по разъяснению конкретных мер в сфере безопасности; программа и структуры по оперативному обмену данными между силовыми органами и СМИ. В Кении часть этих мер уже реализуется [57].