Стратегическое положение Афганистана – связующего звена между регионами Центральной, Южной, Передней и Восточной Азии – постоянный объект конкуренции великих держав, оно неотвратимо влияет на ситуацию с безопасностью и в соседних государствах.

События в Афганистане напрямую связаны с внутренней безопасностью Пакистана. Взаимоотношения Афганистана и Пакистана были напряженными с момента образования государства Пакистан. Причина того – разграничение территории Афганистана еще с Британской Индией, а затем и с Пакистаном.

Договор о границе между Афганистаном и Британской Индией был подписан 12 ноября 1893 г. эмиром Абдуррахманом-ханом и секретарем англо-индийского правительства Мортимером А.Дюрандом. Соглашением двух государств была установлена граница, получившая название «Линия Дюранда» в честь инициатора этого договора.

После обретения Пакистаном независимости в 1947 г. некоторые афганцы из правящей элиты попытались объявить Линию Дюранда недействительной в связи с «отсутствием» одной из сторон*, между которыми должен решаться вопрос. При этом афганцами было выдвинуто требование о создании независимого государства – Великого Пуштунистана, в состав которого должны были бы войти пакистанские территории, на которых проживало преобладающее пуштунское население. В ответ правящие круги Пакистана заявили, что подобные действия будут рассматриваться как посягательство на территориальную целостность Пакистана.

Ни свержение монархии в Афганистане в 1973 г., ни правление Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) до момента его свержения в 1992 г., ни создание правительства во главе с Х.Карзаем или нынешнего во главе с Ашраф Гани Ахмадзаем – ничто не способствовало улучшению отношений между Пакистаном и Афганистаном. Однако в свете происходящих в Афганистане событий, его дестабилизации и исходящих от этого угроз, Пакистан не может не быть заинтересован в урегулировании отношений с этой страной.

Бывший посол Пакистана в Соединенных Штатах Хуссейн Хаккани в январе 2014 г. призвал власти стран Центрально-азиатского региона, а также Ирана, Китая и Индии начать совместный диалог с целью предотвращения развития гражданской войны после вывода американских войск из страны. «Никто не заинтересован в гражданской войне в Афганистане», – сказал Х.Хаккани, ныне старший научный сотрудник и директор по Южной и Центральной Азии в Институте Хадсона, на круглом столе «Афганистан после 2014 г. и последствия для региона» в Исследовательском фонде наблюдателей в Дели 7 января 2014 г. [1].

Х.Хаккани отметил, что региональным соседям, таким как Иран, Центральная Азия, КНР и Индия, нужен стабильный Афганистан. Никому не нужна новая гражданская война в Афганистане. В идеале должен быть постоянный диалог между основными региональными державами, чтобы не разжигать гражданскую войну или не усугублять ситуацию, если война разразится.

У Пакистана можно отметить 5 основных интересов по вопросу урегулирования ситуации в Афганистане. Эти интересы вступают в противоречие друг с другом. Во-первых, Пакистан нацелен на сохранение Линии Дюранда и не заинтересован в объединении пуштунских племен, проживающих на территории обеих стран.

Во-вторых, политическая и социально-экономическая стабильность в Афганистане имеет жизненно важное значение для поступательного развития Пакистана.

В-третьих, в Пакистане, начиная со времени ввода советских войск в Афганистан, размещено 3 млн зарегистрированных и незарегистрированных афганских беженцев [2] – их возвращение станет возможным только в случае стабилизации обстановки в Афганистане.

В-четвертых, современный Пакистан переживает энергетический кризис. В этой связи Пакистан заинтересован в создании магистралей по транспортировке нефти и газа из Центральной Азии через трубопроводы, проходящие по территории Афганистана.

В-пятых, Пакистан стремится уменьшить влияние Индии и всячески ослабить её влияние в переговорном процессе по стабилизации в Афганистане.

В июне 2018 г. в Китае прошел ежегодный саммит ШОС, на котором президент Ирана Х.Роухани и президент Пакистана М.Хуссейн выступили за стабильный и безопасный Афганистан.

«Мы хотим видеть Афганистан стабильным и безопасным. Координация Ирана, Пакистана и Афганистана имеет большое значение для безопасности и развития региона», — писал лидер Ирана Х.Роухани на сайте президента. Он также приветствовал сотрудничество Тегерана и Исламабада в сфере обороны, указав на необходимость сотрудничества всех стран региона в борьбе с терроризмом. Президент Пакистана также подчеркнул важность мира и стабильности в Афганистане для всех соседей, в т.ч. Ирана и Пакистана [3].

Интересы Индии в Афганистане не совпадают с интересами Пакистана. Индия пытается сдерживать влияние Пакистана в Афганистане по ряду причин: 1) наличие территориальных проблем между Индией и Пакистаном; 2) влияние Пакистана в странах Центральной Азии и в Афганистане; 3) усиливающееся региональное соперничество Индии с Китаем, который имеет стратегическое сотрудничество с Пакистаном.

Политика Индии, направленная на стабилизацию ситуации в Афганистане, во многом ограничена, в основном из-за политики, проводимой Пакистаном. В афганском правительстве работает много пропакистански настроенных чиновников, которые зачастую блокируют экономические проекты Индии.

В последние годы Индия предлагает Афганистану оказать помощь в строительстве нескольких плотин на реке Кабул. Ввод в эксплуатацию этих плотин, по мнению Пакистана, якобы может создать угрозу истощения реки в нижнем течении на их территории. Но сложность реализации индийских проектов не только в противодействии со стороны Пакистана, но и в том, что правительство Афганистана не берёт на себя ответственность за обеспечение безопасности индийских рабочих в связи с существованием в Афганистане ячеек ИГИЛ.

В индийско-афганских отношениях, во взаимном торговом сотрудничестве и ранее возникали трудности из-за позиции Пакистана, правительство которого не заинтересовано в развитии экономических связей между Индией и Афганистаном. Так, сложность возникала в транспортировке товаров через Пакистан, на территории которого постоянно происходили длительные по времени проверки, что задерживало продвижение грузов.

В этой связи Индией был инициирован новый проект – международный транспортный коридор «Чабахар», обеспечивающий доставку грузов через территорию Ирана. Проект уже запущен, и благодаря ему в 2017 г. осуществлена первая поставка в Афганистан индийской продукции.

Укрепление позиций Индии в Афганистане дает возможность расширить свою деятельность Индии и в странах Центральной Азии. В первую очередь, Индия заинтересована в центральноазиатских энергоресурсах, которые могут транспортироваться через территорию Афганистана. Поставка туркменского газа через Афганистан и Пакистан в Индию – проект ТАПИ – является приоритетным для всех стран-участниц и Индии, в частности. Активизация экономических отношений Индии со странами Центральной Азии способствовало бы усилению позиций Индии в региональной конкуренции с Китаем.

Индия также активно участвует в социальноэкономических проектах по восстановлению Афганистана: в реконструкции транспортной инфраструктуры и водоснабжения, строительстве жилья и медицинских учреждений, планирует оказать помощь в строительстве ГЭС, оказывает социальную поддержку гражданам Афганистана, предоставляя студентам возможность обучаться в Индии. США положительно расценивают подобного рода помощь Индии в процессе восстановления ИРА. Индийские вложения в Афганистан исчисляются миллиардами долларов [4]. В России считают, что экономические связи Нью-Дели с Кабулом улучшат положение дел в Афганистане, стабильность которого важна для всей Центральной Азии в целом [5].

Однако участие Индии в таких организациях, как БРИКС и ШОС (восточный противовес западным организациям) вызывает настороженность к ней со стороны США из-за ее тесного сотрудничества в различных областях с Россией, КНР и странами Центральной Азии. Однако позиция нынешней администрации США Д.Трампа заинтересована в более активном участии Индии в обеспечении безопасности Афганистана [6]. Во время недавнего визита индийского премьер-министра Н.Моди в США со стороны американской администрации прозвучали одобрительные отзывы по усилиям Индии в укреплении безопасности в Афганистане [7].

Афганистан, в свою очередь, также возлагает на Индию свои надежды в вопросах урегулирования ситуации в стране. Так, например, бывший президент Афганистана Хамид Карзай в своем интервью 3 мая 2017 г. раскритиковал политику США в Афганистане и обратился к Индии с просьбой играть более активную роль в обеспечении безопасности в его стране. В частности, он обратился с призывом к Нью-Дели оказать помощь в укреплении боеспособности афганской армии с тем, чтобы она могла защищать страну от «экстремизма и нарушения суверенитета Афганистана по всей Линии Дюранда» [8].

В индийских внешнеполитических кругах не скрывают, что ищут пути взаимодействия с Россией по ситуации в Афганистане. Нестабильность в этой стране беспокоит Индию также и в связи с сильным влиянием Пакистана – региональным соперником Индии.

Иран, как и другие региональные державы, выступает за политическую стабилизацию в Афганистане.

Иранские интересы в Афганистане заключаются, во-первых, в противодействии влиянию Саудовской Аравии в регионе.

Во-вторых, в сохранении прочных связей с таджикскими и хазарейскими общинами Афганистана для дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества между странами. В правительстве Афганистана преобладающее большинство – пуштуны (в основном исповедующие религию суннитского толка), в меньшей степени – таджики (исповедующие как суннизм, так и шиизм) и хазарейцы (шииты). Все три течения относятся к одной религии исламу. Несмотря на это, Иран заинтересован в том, чтобы таджики и хазарейцы, близкие иранцам по их вероисповеданию, заняли по возможности большее количество мест в парламенте Афганистана. Это позволит Ирану усилить свои позиции и наладить более выгодное сотрудничество с Афганистаном.

В-третьих, Иран намерен активно включиться в процесс региональной экономической и торговой интеграции и претендует на нефтяной рынок Афганистана.

В-четвертых, у Ирана с Афганистаном граница длиной в 936 км, их территории отделяют несколько речных потоков, проходящих из Афганистана в Иран. На протяжении долгих лет между Ираном и Афганистаном существует неурегулированный вопрос по разделу стока реки Гильменд, которая питает водой иранское озеро Хамун. В 1939 г. власти Тегерана и Кабула подписали соглашение, чётко оговаривающее объём воды, который должен поступать на территорию Ирана. Приход к власти талибов и нестабильная обстановка в Афганистане приостановили действие двустороннего соглашения, что привело к резкому высыханию озера Хамун в Иране. Проток воды в Иран возобновился в 2002 г. и по сей день остается нестабильным [9]. Иран крайне заинтересован в решении водной проблемы между странами.

В-пятых, с приходом к власти талибов в Афганистане обострилась проблема беженцев. В Иран бежали в основном таджики и хазарейцы, преследуемые талибами (большая часть которых – пуштуны). После падения режима талибов в 2001 г. Тегеран поставил вопрос о репатриации афганских беженцев со своей территории. Несмотря на то, что еще в 2002-2003 гг. в Женеве были подписаны трехсторонние соглашения между Ираном, Афганистаном и Управлением Верховного Комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ), которыми был установлен порядок репатриации афганских беженцев с территории Ирана [10], эта проблема остается актуальной и по сей день. В связи с этим, Иран намерен организовать репатриацию афганских беженцев на родину. С января по июль 2018 г. из Ирана в Афганистан вернулись 370 575 мигрантов, не имеющих необходимых документов для права на проживание за рубежом [11].

Намерения Ирана в отношении Афганистана связаны также и с обеспокоенностью тем, что афганский терроризм может перекинуться и на иранскую территорию. Наиболее опасным представляется фактор наркотрафика – 2,8% населения Ирана составляют наркозависимые [12]. Поэтому Иран неизменно стремится к стабилизации обстановки в Афганистане и предпринимает на этом направлении конкретные шаги. Так, постталибская система власти в Афганистане сложилась в результате активного участия Ирана: на Боннской конференции 2001 г., на которой решался вопрос, в т.ч. политического устройства Афганистана, глава иранской делегации Джавад Зариф смог договориться с представителями «Северного альянса» о передаче власти пуштуну Хамиду Карзаю. Это был значимый шаг иранской стороны, т.к. до шестилетнего правления талибов власть находилась в руках непуштунских представителей «Северного Альянса», которые могли не согласиться с новым раскладом сил в стране [5].

Кроме этого, Иран и в дальнейшем оказывал мощную финансовую поддержку предыдущему президенту Афганистана Х.Карзаю.

В 2016 г. Иран еще раз чётко продемонстрировал свою позицию по Афганистану, поддержав заключение мирного соглашения между афганскими властями и Исламской партией Афганистана (ИПА) во главе с Г.Хекматьяром. Несмотря на широкие дискуссии по этому поводу, мир с Хекматьяром и интеграция ИПА в политическую систему рассматриваются как конкретный шаг к межафганскому урегулированию [5].

Иран готов и в дальнейшем оказывать помощь Афганистану в процессе урегулирования ситуации в стране. Как заявил президент Ирана Х.Роухани во время февральской пресс-конференции в Тегеране, «Иран готов к совещательной (консультативной. – прим. авт.) поддержке и сотрудничеству в сфере безопасности, Иран готов помочь Афганистану в борьбе с терроризмом в случае запроса со стороны афганского правительства» [13].

Но Пакистан, Иран и Индия – не единственные державы в регионе, проявляющие интерес к Афганистану. Китай, наряду с Индией, инвестировал в разработку месторождений минеральных и нефтяных ресурсов в Афганистане. Профессор Кабульского университета Саид Масуд в интервью порталу «Афганистан.ру» сказал, что в своё время правительством Хамида Карзая «было решено, что медное местрождение Айнак будут разрабатывать китайцы, а железорудное месторождение Хаджигак – индийцы. Нефтегазовые месторождения на севере Афганистана были отданы китайцам, а строительство плотины «Салма» в Герате – индийцам» [14].

В 2007 г. китайские компании China Metallurgical Group Corp., Jiangxi Copper Corporation и Zijin Mining Group Company выиграли тендер на сумму $3,5 млрд на разработку одного из самых крупных медных месторождений в мире – Айнак [15]. Однако практически сразу работы были заморожены и не возобновлены до сих пор в связи с небезопасной ситуацией в стране.

Китай озабочен проблемой безопасности своей границы с Афганистаном. Фактически, угрозы, исходящие из Афганистана, – основное препятствие для развития двусторонних отношений [16]. Китай все больше беспокоит увеличение исламской экстремистской активности в своей провинции Синьцзянь. Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР занимает важное геостратегическое положение, находится на пересечении очагов нестабильности, главным образом, вследствие наличия общей границы с Афганистаном и Пакистаном. В случае эскалации конфликтного потенциала СУАР Китаю будет намного сложнее претендовать не только на место мировой державы, но и на положение ведущего государства в Азии [25]. «Набирающие обороты антиправительственные выступления в Синьцзяне» серьезно волновали правительство КНР [17]. Председатель Китая Си Цзиньпин даже планировал встречу с делегацией Индии, чтобы обсудить проблему «Талибана» и угрозы исламского экстремизма в приграничных районах [18]. «В основном, Китай озабочен устранением прямых угроз в провинции Синьцзян путем создания зоны стабильности вокруг неё (...), а не расширения своего военного присутствия в Центральной Азии» [19].

Рис. Планируемые экономические «Шелковые пути» Китая (сухопутный и морской).

Источник: Новый «Шелковый путь» Китая: ожидание и реальность // Deutsche Welle. (New Chinese «Silk Road»: expectation and reality // Deutsche Welle) – https://www.dw.com/ru/новый-шелковый-путь-китая-ожидание-и-реальность/a-38826261 (accessed 02.07.2018)

Выступая в мае 2018 г. на форуме в Осло (Oslo Freedom Forum*), профессора международного института стратегических исследований в Китае Чжао Лэй и Сюй Хуэйин отметили, что «стабильность в Афганистане и Пакистане рассматривается Китаем как важный вопрос будущего. Суть заключается в том, чтобы предотвратить наихудший сценарий», т.е. крах афганского правительства и распад афганских правительственных сил. По их словам, именно это и стало причиной визита министра иностранных дел КНР в Исламабад и Кабул в июне 2017 г. [20]. В рамках этого визита Министр иностранных дел КНР Ван Йи заявил: «Китай искренне желает, чтобы Афганистан и Пакистан улучшили отношения, восстановили взаимное доверие, укрепляя сотрудничество, добиваясь взаимной безопасности и взаимного развития» [21].

Важно напомнить, что Китай – член четырехсторонней координационной группы по примирению, которая пытается наладить переговорный процесс между афганским правительством и талибами с января 2016 г. Несколько месяцев спустя инициатива была свёрнута, поскольку руководство движения «Талибан» выдвинуло ряд условий для возобновления переговоров с правительством Афганистана, одним из которых было требование исключить группировку «Талибан» из списка террористических организаций Совбеза ООН и размораживание ее активов [22].

Китай увеличивает инвестиции в Пакистан и заинтересован в мире, по крайней мере, в тех районах, где реализуется его проект «Один пояс – один путь» (см. рис.). Особого внимания в этой связи заслуживает инициированный в 2015 г. в рамках ОПОП проект «Китайско-пакистанского экономического коридора» (КПЭК) [24]. Кроме того, Китай намерен построить порт в юго-западной пакистанской провинции Белуджистан в рамках своего проекта по созданию наземных и морских торговых путей для выхода на рынки Ближнего Востока, Европы и Африки.

Усилия Китая в Афганистане направлены на ограничение влияния США в регионе. На это, в т.ч., ориентировано в Афганистане и стратегическое партнерство Китая с Пакистаном и Китая с Россией.

В свою очередь, Пекин заинтересован в активизации политики Пакистана в ИРА не только для содействия миру в Афганистане, но и для сохранения региональной конкуренции с Индией.

Интересы Китая сосредоточены и на использовании сырьевых запасов Афганистана: меди, железной руды, золота, нефти, газа, редкоземельных элементов. Пекин намерен увеличивать свои инвестиции в Афганистан, но опасается за обеспечение безопасности своих проектов и в стране. В связи с этим, Китаю было бы выгодно, чтобы безопасность Афганистана обеспечили американцы, а Турция и Индия участвовали бы в создании афганской инфраструктуры. Со стороны Китая в настоящее время намечен дорожный проект для связи Западного Китая с Афганистаном через Кыргызстан и Узбекистан [23].

* * *

Афганистан остаётся важным направлением во внешнеполитической деятельности сопредельных и мировых держав. В первую очередь, в стабильности Афганистана заинтересованы его соседи: Иран, Пакистан, Индия, Китай, а также страны Центральной Азии.

При этом каждое из соседних с Афганистаном государств имеет свои интересы и выгоды от стабилизации ситуации в ИРА. В первую очередь, это устранение/уменьшение опасности терроризма в регионе и стабильное обеспечение безопасности границ.

Страны заинтересованы также в поступательном развитии торговых отношений и гарантированной транспортировки энергоресурсов через территорию Афганистана. Пакистан, Китай и Индия заинтересованы также в участии в разработке энергоресурсов и полезных ископаемых Афганистана.

Эти страны заинтересованы в стабильном Афганистане и готовы оказывать свою поддержку в урегулировании ситуации в регионе.