ВВЕДЕНИЕ

7 декабря 2020 г. в Гане состоялись президентские выборы. Главой государства на второй срок был избран кандидат от Новой патриотической партии (НПП), действующий с 7 января 2017 г. президент Нана Акуфо-Аддо, получивший 51,3% голосов (6,7 млн). Его главный и, по сути, единственный соперник - Джон Драмани Махама (47,36%, 6,2 млн) от партии Национальный демократический конгресс (НДК) [1] (президент Ганы с 24 июля 2012 г. по 7 января 2017 г.).

За президентский пост боролись 12 кандидатов; число зарегистрированных избирателей достигало 17,02 млн [2]. Хотя в ходе предвыборной кампании, в день голосования и после оглашения результатов в столице и некоторых других городах страны наблюдались столкновения между сторонниками Акуфо-Аддо и Дж. Махамы, ганские выборы, в целом, прошли в относительно спокойной обстановке.

В восьмой раз (1992, 1996, 2000, 2004, 2008, 2012, 2016 и 2020 гг.) Гана доказала, что честные и справедливые выборы в Африке становятся политической реальностью.

НАНА АКУФО-АДДО

Президент Ганы родился 29 марта 1944 г. в аристократической семье, известной тем, что дала стране несколько выдающихся политиков. Его отец - Эдвард Акуфо-Аддо - был Верховным судьей (1966-1970), председателем (1967-1968) конституционной комиссии и т.н. представительным президентом (1970-1972). Дед по материнской линии - Нана Офори Атта I (1881-1943) - правитель одного из самых крупных королевств на территории Золотого Берега (Ачем-Абуаква) и член консультационного комитета при губернаторе колонии. Один дядя, Уильям Офори-Атта, в колониальный период стал основателем одной из крупнейших политических партий страны - Объединенного конвента Золотого Берега (ОКЗБ), штаб-квартира которого располагалась в доме отца нынешнего ганского президента. Другой - Кофи Асанте Офори-Атта, в 1965-1966 гг. занимал пост спикера парламента Ганы. Еще один известный ганский политик - Джозеф Данква, был двоюродным дядей Наны Акуфо-Аддо. Три его родственника - Эдвард Акуфо-Аддо, Уильям Офори-Атта и Дж.Данква - входили в т.н. Большую шестерку. В ее «составе» также были первый президент страны Кваме Нкрума и активные члены ОКЗБ Эбенезер Ако Эджей и Эммануэль Обетсеби-Лэмпти - отцы-основатели суверенной Ганы.

Акуфо-Аддо всячески подчеркивает свое «славное» происхождение, впрочем, не напоминая, что именно его «предки» были главными критиками кампании «позитивного действия» и лозунга Нкрумы «Независимость немедленно!» и занимали умеренные позиции в отношениях с колониальными властями. В значительной степени результатом их деятельности было отстранение Нкрумы от власти в 1966 г. В то же время Акуфо-Аддо постоянно подчеркивает свою гордость тем, что стал лидером страны, которая в 1957 г. первой в Тропической Африке освободилась от колониального господства.

Начальное и среднее образование Акуфо-Аддо получил в Гане. В 1962 г. отправился в Англию в колледж «Лэнсинг» (графство Суссекс), где изучал философию, политику и экономику. По возвращении на родину преподавал в школе, учился в Университете Ганы (Легон), в 1967 г. получил диплом бакалавра по специальности «экономика». Затем изучал право в Великобритании, работал в парижском филиале американской юридической компании «Courdet Freres», в 1979 г. основал в Гане свою юридическую фирму «Prempeh and Co.»; получил известность благодаря предоставлением бесплатной юридической помощи малоимущим [3].

Начало политической деятельности Акуфо-Аддо относится к концу 1970-х гг., когда он присоединился к Народному движению за свободу и справедливость - организации, оппозиционной военному правительству И.Ачемпонга (1972-1978).

В мае 1995 г. Акуфо-Аддо оказался одним из организаторов межпартийного Альянса за изменения, выступавшего против неолиберальной политики Дж.Дж.Ролингса (военного лидера в 1979 и в 1982-1992 гг., гражданского президента в 1992-2001 гг.). Альянс распался из-за разногласий между его лидерами. В 1990-х же годах Акуфо-Аддо создал ассоциацию «Ганский комитет по правам человека и народов». В 2001-2003 гг. он занимал должность генерального прокурора, в 2003-2007 - министра иностранных дел; участвовал в переговорах по разрешению конфликтов в Сьерра-Леоне, Либерии, Кот-д’Ивуаре и Гвинее-Бисау. В 2003 г. возглавлял Совет по посредничеству и безопасности Экономического сообщества стран Западной Африки (ЭКОВАС). В бытность Акуфо-Аддо главой внешнеполитического ведомства, в 2006 г., Гана вошла в состав Совета по правам человека ООН, при голосовании получив наибольшее в истории Совета число голосов - 183 из 191 [3].

К моменту вступления в 2017 г. в должность президента Акуфо-Аддо являлся представителем т.н. группы «данква-бусиасистов» (Кофи Бусиа - премьер-министр Ганы в 1969-1972 гг., соратник Данквы и других умеренных членов Большой шестерки), в течение нескольких десятилетий вынашивавших амбициозные планы прихода к власти. В правление Дж.Дж.Ролингса они предпринимали действия по расшатыванию его режима, используя давние связи в рядах «старой гвардии» политиков и традиционной знати. Упрочение положения «данква-бусиасистов» произошло при не столь сильных, как Ролингс, лидерах - Дж.Куфуоре (2001-2009), Дж.Миллсе (2009-2012) и Дж.Махаме (2012-2017). Неспособные захватить власть в 1957 г. (в год обретения Ганой независимости), быстро утратившие ее с падением правительства Бусиа, «старые политики», наконец, добились успеха с приходом Акуфо-Аддо.

Акуфо-Аддо и Махама не в первый раз соперничали на выборах. В 2012 г. Махама обошел нынешнего победителя с минимальным отрывом (50,7% против 47,74%) [4]. Тогда Акуфо-Аддо опротестовал итоги голосования в суде, но результаты были признаны верными, и он принял вердикт в интересах «стабильности», чем завоевал много сторонников. В 2016 г. он победил своего соперника, получив 53,85% (Махама - 44,4%) [5].

ИТОГИ ПЕРВОГО СРОКА ПРЕЗИДЕНТСТВА АКУФО-АДДО

Первый приход Акуфо-Аддо к власти пришелся на год, когда отмечалось 60-летие со дня обретения Ганой независимости. Поэтому в 2017 г. в своей инаугурационной речи президент, обыграв знаменательную дату, отметил, в частности, разочарование ганцев достигнутым к тому времени уровнем развития и пообещал побороть коррупцию, обеспечить экономический рост, улучшить инвестиционный климат и т.д.

Правительство предшественника Акуфо-Аддо - Дж.Махамы обвинялось в неэффективном расходовании нефтедолларов (добыча и экспорт нефти начались в 2010 г.) и в неспособности к хозяйственному управлению, в целом. В 2015 г., в связи со снижением мировых цен на основные экспортные товары Ганы - золото, какао-бобы и нефть - властям пришлось обратиться за помощью к МВФ [6].

Уже в первый год президентства Акуфо-Аддо началось осуществление ряда программ, позволивших Гане преодолеть полную зависимость от кредитов МВФ. В 2017-2019 гг. (т.е. до начала пандемии) темпы роста ВВП достигали 7-8% (при Махаме - 2-4%); вдвое - до 7,7% - снизился уровень инфляции [7]. Вырос и объем ВВП, в т.ч. на душу населения (см. табл.). C 2017 г. Гана входит в десятку самых быстрорастущих экономик Африки¹.

Таблица. Ключевые экономические показатели Ганы (2015-2020) Table. Ghana's key economic indicators (2015-2020)

* Прогнозные значения. Составлено по: [8].

Самая большая доля в ВВП в 2019 г. принадлежала сфере услуг - 44,14%. Вклад промышленности (обрабатывающей и добывающей) составлял 31,99%, сельского хозяйства - 17,31% (остальное - транспорт и др.) [9].

Темпы роста обрабатывающей промышленности в среднем превышали 10% в год. Начавшаяся в 2017 г. реализация инициативы самого президента «Один район - одна фабрика» (One District - One Factory, 1D1F), нацеленной на ликвидацию зависимости от импорта и экспорта сырья и на использование местного сырья в отечественной промышленности, привела к созданию 232 (из намеченных 260) мелких и средних предприятий, 107 из которых уже введены в действие, а также к появлению 140 тыс. новых рабочих мест [10].

Сельское хозяйство является второй по темпам роста отраслью экономики - 6-7% в год. Страна остается вторым (после Кот-д’Ивуара) мировым производителем и экспортером какао-бобов; вывозятся также продукты масличной пальмы, хлопок, каучук, орехи кешью, фрукты и др. В 2017-2019 гг. был принят ряд программ, направленных на рост сельскохозяйственного производства, - Planting for Food and Jobs, Rearing for Food and Jobs и Planting for Export and Rural Development. Первая, в частности, предполагает 50%-е субсидирование цен на семена и удобрения, а также предоставление бесплатных маркетинговых услуг. В свою очередь, принятая в 2018 г. Программа экономической трансформации Акуфо-Аддо (Akufo-Addo Program for Economic Transformation, AAPET) включает предоставление грантов для стартапов в сфере агробизнеса, создание фонда в размере 400 млн седи ($68,7 млн) для финансирования страхования урожая, техническую помощь и налоговые льготы для предприятий по переработке сельхозпродукции, производству упаковки и т.д., для создания оросительных систем и строительства дорог в сельской местности [10]. Инвестиции в сельское хозяйство привели к заметному росту производства продовольственных культур и к сокращению импорта продуктов питания.

Обещание, данное Акуфо-Аддо в ходе предвыборной кампании 2016 г., построить «плотину в каждой деревне» («One Village, One Dam») для ирригации и круглогодичного использования воды в различных целях тогда казалось популистским и невыполнимым, но уже к середине 2020 г. возведение 339 дамб оказалось завершенным на 90-100% [11].

Важной проблемой, с которой столкнулась Гана накануне прихода нынешнего президента к власти, стал энергетический кризис. Реализация специальной энергетической программы началась еще в 2007 г., но к 2016 г. она была выполнена лишь на 35%. Правда, ситуация усугублялась повреждением в 2012 г. западноафриканского трубопровода, по которому газ поступал в Гану из Нигерии. Ганские энергетические предприятия не производили достаточного объема электричества, главным источником которого оставалась ГЭС Акосомбо, из-за климатических изменений - выпадения меньшего объема осадков - работавшая не на полную мощность.

Энергетический кризис порождал множество проблем: перерывы в работе промышленных предприятий, увольнения работников, банкротство и ликвидацию многих производств, даже определенное общественное размежевание (некоторые ганцы сваливали вину за перебои с подачей электричества на «богатых» владельцев холодильников, кондиционеров и иных электроприборов). Энергетическая инфраструктура нуждалась в серьезном усовершенствовании, прежде всего в целях снижения объема электроэнергии, терявшейся во время подачи и распределения [12].

Обещание «решить энергетическую проблему» стало одним из столпов предвыборной кампании Акуфо-Аддо в 2016 г. Уже в 2017 г. на фоне строительства небольших ГЭС началась реализация проекта Nzema - создание крупнейшей в Африке электростанции, которая будет использовать солнечную энергию².

Быстрыми темпами (до 17% в год) развивается горнодобывающая отрасль. Уровень добычи золота (Гана - второй после ЮАР по величине его производитель в Африке, 4 млн унций в год, 90% экспорта полезных ископаемых) повысился с 2015 по 2018 г. на 45%; экспортируются также бокситы, алмазы, марганец и нефть³.

Значительные успехи были достигнуты в области развития инфраструктуры: проложены сотни километров железных и автодорог, выстроены мосты через реки и эстакады в крупных городах, завершено строительство третьего терминала в международном аэропорту Котока (Аккра), модернизируется аэропорт в Кумаси (столица региона Ашанти), возводятся новые морские причалы.

Улучшение делового климата привлекло в Гану таких автомобильных гигантов, как «Фольксваген» и «Ниссан», для создания автосборочных заводов.

В социальной сфере главными достижениями правительства Акуфо-Аддо в первый срок его президентства стали: введение бесплатного школьного обучения на всех уровнях; предоставление специальных пособий учителям и медсестрам; бесплатное обучение молодых предпринимателей современным методам ведения бизнеса; обеспечение временной и постоянной работой примерно 100 тыс. выпускников школ и университетов; создание 350 тыс. рабочих мест в госсекторе; строительство нескольких районных больниц; обеспечение каждого административного округа, по крайней мере, одной машиной скорой помощи [13].

Возникает естественный вопрос: если правительство добилось столь впечатляющих успехов в социально-экономической сфере, почему лишь чуть более половины ганцев отдали свои голоса за Акуфо-Аддо на декабрьских выборах 2020 г.?

Представляется, что главными причинами недовольства значительной части населения его правлением являются рост коррупции, ухудшение материального положения граждан в условиях пандемии COVID-19 (об этом - ниже), обострение политической ситуации в связи с всплеском сепаратистских настроений на востоке страны.

Борьба с коррупцией была одним из главных обещаний Акуфо-Аддо и в 2016, и в 2020 гг. Однако нынешний режим считается «самым коррумпированным в истории Четвертой республики», т.е. с 1992 г., несмотря на активное освещение этой проблемы в СМИ, существование специальных антикоррупционных органов, законов и относительно независимой судебной системы [14]. Индекс восприятия коррупции (ИВК, чем больше цифра, тем ниже ее уровень) снизился с 47 в 2015 г. до 41 в 2019 [18]. Из-за коррупции теряется около 20% государственных доходов⁴.

Критики Акуфо-Аддо утверждают, что президент единолично назначает на руководящие должности, в т.ч. в провинции, своих не всегда компетентных сторонников и «благотворителей», финансировавших его предвыборные кампании; что он останавливает реализацию проектов, инициированных его предшественниками, оказавшимися с 2017 г. в оппозиции; что выгодные контракты (а, соответственно, и доходы) сосредотачиваются в руках представителей «большой семьи» президента и его политических союзников [15], в то время как 25% ганцев, несмотря на экономические успехи, продолжают жить за чертой бедности [16].

Жители страны до сих пор вспоминают, как в годы правления Дж.Дж.Ролингса в Гане велась реальная борьба со взяточничеством и другими злоупотреблениями⁵. С тех пор ганское общество становилось все более «зараженным» коррупцией - до такой степени, что избиратели считают нормальным делом оплату их голосования за того или иного кандидата, что, безусловно, снижает уровень «прозрачности» выборов, хотя международные наблюдатели предпочитают этого не замечать.

COVID-19

О первых двух случаях заболевания было объявлено 13 марта 2020 г. (В настоящее время число инфицированных превышает 50 тыс.) Уже через 3 дня были запрещены массовые мероприятия, закрыты школы и университеты, СМИ оповещали население о методах профилактики, в общественном транспорте, на автовокзалах, на рынках и в других местах скопления людей началась раздача дезинфицирующих средств. Во многих районах было организовано удаленное обучение школьников.

Ганское правительство одним из первых в Западной Африке приняло экономические меры реагирования на пандемию: снижение ставок по кредитам; на 3 месяца освобождение от уплаты налогов и платы за воду, на 6 - снижение тарифов на электроэнергию более чем для 1 млн домохозяйств. В беднейших общинах происходила раздача продуктов питания; $175 млн были выделены на поддержку микро-, малых и средних предприятий. Усилия правительства по борьбе с коронавирусом привлекли внимание донорских агентств и побудили МВФ предоставить Гане помощь в размере $1 млрд; ВБ также одобрил пакет финансирования на сумму в $100 млн, из которых $35 млн предполагалось направить на организацию неотложной медицинской помощи, а остальное - на развитие здравоохранения в целом [18, pp. 4-5].

Однако проблема состояла в том, что чем больше правительство ужесточало вынужденные меры, например, социальное дистанцирование, и требовало от граждан по возможности оставаться дома, тем большим становилось число безработных, неимущих и в буквальном смысле слова - голодных. Правительство обвинялось в фокусировании внимания на спасении жизней за счет лишения населения средств к существованию: ведь, как и во многих других африканских странах, на неформальный сектор в Гане приходится около 80% рабочей силы. Кроме того, многие предприятия закрылись, отправив рабочих по домам без сохранения содержания и с туманными перспективами возвращения на службу.

Несмотря на помощь, выделенную мелким предприятиям в связи с карантином, уличные торговцы, бόльшая часть которых не платит налоги, не получили, соответственно, доступа к «ковидным» грантам, кредитам и льготам, как, впрочем, и жители городских трущоб, в которых нет ни водопровода, ни электричества, а потому снижение тарифов никак не сказалось на их положении, зато отразилось на их готовности (или неготовности) голосовать за нынешнего президента.

Экономика серьезно пострадала и в результате закрытия границ. Прогнозы, касавшиеся ее роста, были пересмотрены в сторону уменьшения - с 7,5% до 1,5%. Соответственно, прогнозируются расширение масштабов бедности, снижение объема налоговых поступлений, т.е. государственных доходов, а это, в свою очередь, может свести на нет экономические успехи, достигнутые в последние годы [18].

ПРОБЛЕМА СЕПАРАТИЗМА

Важной проблемой, с которой пришлось столкнуться Акуфо-Аддо во время первого срока президентства и почти непосредственно перед декабрьскими выборами, стал всплеск сепаратистских настроений на востоке страны - в регионе (области) Вольта с преимущественным проживанием эве.

25 сентября 2020 г. были совершены нападения на полицейские участки в расположенных в Вольте городах Меле и Авейме. Ответственность за атаки взял на себя Фронт восстановления Западного Тоголенда (ФВЗТ - Western Togoland Restoration Front) [19] - одна из сепаратистских группировок, выступающих за отделение от Ганы исторической территории Западного Тоголенда (ЗТ)⁶, границы которого почти совпадают с границами нынешней области Вольта.

Прежде чем ситуацию удалось взять под контроль, нападавшие перекрыли основные дороги, ведущие в регион, подняли флаги нового «государства» и, захватив несколько радиостанций, потребовали освобождения заключенных, находящихся в тюрьмах страны за сепаратистскую деятельность [20]. Через 4 дня было совершено новое нападение в г. Хо - столице Вольты.

Сепаратизм эве уходит своими корнями в колониальный период. В 1884 г. территория Западного Тоголенда была колонизирована Германией и включена в состав протектората Того, который тогда назывался Тоголендом. После поражения Германии в Первой мировой войне протекторат был разделен между Францией и Великобританией. Западный Тоголенд оказался частью британского Золотого Берега, и в 1957 г., когда эта колония получила независимость, вошел в состав суверенной Ганы. В свою очередь, французский Тоголенд обрел независимость в 1960 г. и стал суверенным государством Того. В результате, территория проживания народа эве была разделена на две части ганско-тоголезской границей.

Если в колониальный период Западный (Британский) Тоголенд пользовался некоторой политической автономией в составе Золотого Берега, то после интеграции в Гану он полностью утратил самостоятельность, был маргинализирован в политическом и экономическом отношениях. Малейшие проявления националистами эве недовольства жестоко подавлялись; их лидеры либо высылались из страны, либо оказывались в заключении. В большей или меньшей степени всем ганским правительствам пришлось иметь дело с «кризисом в Западном Тоголенде».

Когда Того получило независимость, эве по обе стороны границы начали вынашивать идею создания автономного Тоголенда в составе Того. Эти настроения поддерживал первый президент Того Сильванус Олимпио. После подавления в 1960 г. режимом Нкрумы восстаний эве 5700 сторонников воссоединения бежали в Того. Отношения между лидерами двух стран обострились до такой степени, что, когда Олимпио был убит 13 января 1963 г. в ходе военного переворота, в Того начали распространяться слухи о причастности Нкрумы к этим событиям [21].

Переворот 1966 г. в Гане, в результате которого Нкрума был смещен с поста президента, привел к возрождению среди эве националистических настроений. В начале 1970-х гг. в Вольте возникло сепаратистское Национально-освободительное движение Западного Тоголенда (National Liberation Movement of Western Togoland), известное как ТОЛИМО, которое потребовало независимости ЗТ. Движение было подавлено посредством масштабных арестов, и в течение полутора десятилетий вольтийские сепаратисты не занимались активной деятельностью.

В 1994 г. была основана организация - Фонд национальной исследовательской группы (ФНИГ, Homeland Study Group Foundation, HSGF), долгие годы действовавшая в подполье, но в 2017 г. предпринявшая попытку декларации независимости Западного Тоголенда и добившаяся членства в международной Организации наций и народов, не имеющих представительства (Unrepresented Nations and Peoples Organization, UNPO). В 2017-2020 гг. ФНИГ неоднократно организовывал демонстрации и марши протеста против правительственной политики, а его лидеры и рядовые члены подвергались арестам, хотя Фонд последовательно придерживался ненасильственных методов борьбы [22].

В свою очередь, лидеры созданного в 2019 г. ФВЗТ, напротив, призывают к использованию в борьбе за независимость тактики насилия, о чем свидетельствуют, в частности, сентябрьские события 2020 г., когда в ходе нападения боевиков на полицейские участки погибло несколько полицейских.

Почему сепаратисты активизировались именно в 2017 г.?

В ходе предвыборной кампании 2016 г. Акуфо-Аддо пообещал жителям восточных районов страны «разобраться» с проблемой Западного Тоголенда, таким образом возродив подавленные на довольно долгое время надежды эве даже не столько на отделение⁷, сколько на преодоление маргинализации, на расширение представительства эве, составляющих 14% 29-милионного ганского населения, в центральных органах власти, на развитие социальной (школы, больницы), дорожной и прочей инфраструктуры, почти полностью отсутствующей в регионе.

Между тем, 12 октября 2017 г., вместо того чтобы заняться решением социально-экономических проблем Вольты, президент создал специальную комиссию для изменения административных границ страны. В декабре 2018 г. в Гане состоялся референдум по вопросу о формировании новых округов [23]. По итогам голосования область Вольта была разделена на 2 части: северные районы превратились в регион Оти, а южные сохранили прежнее название «Вольта».

Северяне, чувствовавшие себя маргинализированными в рамках не только всего государства, но и области Вольта - по сравнению с более развитым югом региона, приветствовали разделение. Южане посчитали это решение неправомерным, восприняв его как попытку расколоть и ослабить эве [24], которые оказались отделенными от сородичей не только в Того, но и в Оти. Создание Оти символизировало ущемление интересов и тех групп, которые стремились к отделению от Ганы, и тех, которые выступали за сохранение целостности Западного Тоголенда. Естественно, это не могло не привести к обострению в отношениях между жителями Вольты и центральной властью.

Надо сказать, что перспективы отделения ЗТ представляются весьма слабыми.

Во-первых, мировое сообщество в лице ООН и Африканского Союза выступает за территориальную целостность африканских стран в целом и Ганы, в частности. Во-вторых, правительство выработало ряд раскольнических и репрессивных тактик, которые пока оказываются успешными в сдерживании сепаратистской деятельности и в побуждении националистов эве к использованию менее насильственных и более контролируемых форм протеста.

В-третьих, сепаратистские требования несостоятельны, т.к. не отражают волю всех этнических групп, проживающих в регионе, например, довольно крупной народности гуан, не имеющей ни территориальных претензий, ни желания выйти из состава Ганы. В-четвертых, становится все более очевидным, что между различными группировками существуют заметные разногласия по поводу статуса и путей развития ЗТ.

В настоящее время в области Вольта, кроме ФНИГ и ФВЗТ, существуют и более мелкие сепаратистские организации, имеющие различные цели: 1) отделение от Ганы и создания независимого государства Западный Тоголенд; 2) формирование единого «Эвеленда» в составе Западного и Восточного Тоголендов, т.е. объединение ганских и тоголезских территорий с преимущественным проживанием эве; 3) более полная автономия ЗТ в границах Ганы⁸.

Более того, сразу после сентябрьских событий 2020 г. ФВЗТ выпустил пресс-релиз, в котором заявил (видимо, чтобы создать себе более прочную базу поддержки), что «бездействующий» ФНИГ не имеет никакого отношения к нападениям на полицейские участки. В ответ лидеры ФНИГ выступили с заявлением, осуждавшим насильственные действия конкурирующей организации [22].

То есть, даже если претензии значительной части жителей маргинализированных районов, произвольно разделенных административными границами, в известной мере правомерны, их неспособность добиться отделения или большей автономии региона связана не только с сопротивлением режима, но и с отсутствием единства в рядах сепаратистов.

Правительство Акуфо-Аддо ответило на сентябрьские события арестами лидеров движения и введением в Вольту армейских подразделений. В регионе начались демонстрации протеста против «правительственных репрессий». С призывами к президенту вывести войска выступили религиозные и традиционные лидеры, оппозиционная партия Национальный демократический конгресс Дж.Махамы, общественные и правозащитные организации, недовольные, прежде всего, действиями военных, осуществлявших насилие в отношении не только боевиков, но и гражданских лиц [26]. Сепаратисты «удачно» выбрали время для выступления: действия правительства лишили Акуфо-Аддо поддержки значительной части населения не только Вольты, но и других районов страны.

РОССИЙСКО-ГАНСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

Гана проводит активную внешнюю политику: развиваются ее связи со странами Запада, прежде всего с США, Канадой, Великобританией, Францией и Германией, которых правительство Акуфо-Аддо рассматривает в первую очередь как источник финансовой помощи и инвестиций. В последние годы на подъеме находятся отношения с Китаем, Бразилией и Индией.

Между тем, сохранение Наной Акуфо-Аддо поста президента Ганы можно рассматривать как фактор, способствующий и расширению контактов между этой крупной, второй в Западной Африке по численности населения, страной и Россией. Российско-ганские отношения имеют дружественный характер; поддерживается регулярный политический диалог, в т.ч. и на высшем уровне [27]. В октябре 2019 г. Акуфо-Аддо был гостем первого саммита и экономического форума «Россия - Африка» в Сочи.

Гана - одни из крупнейших торговых партнеров России в Западной Африке, хотя объем двусторонней торговли не соответствует имеющемуся потенциалу. В 2019 г. товарооборот между двумя странами составил $212 млн, увеличившись на 4,5% по сравнению с 2018 г. Экспорт РФ в Гану в 2019 г. достиг $124 млн, импорт из Ганы - $88 млн. Россия поставляет в Гану продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье, продукцию химической промышленности, древесину, металлы, машины, оборудование, транспортные средства, военную технику и др., вывозит преимущественно какао и какао-продукты, а также фрукты и орехи⁹ [28].

Инструментом двустороннего сотрудничества является Межправительственная Российско-Ганская комиссия по торгово-экономическому и техническому сотрудничеству, созданная в 2014 г. Существуют договоренности о реализации совместных проектов в таких областях, как энергетика, недропользование, геологоразведка, наземный и морской транспорт, связь, сельское хозяйство и переработка сельскохозяйственной продукции, образование, здравоохранение, фармакология, местное самоуправление и развитие сельских районов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В последние три десятилетия Гана, безусловно, была одним из наиболее экономически и политически благополучных государств Тропической Африки. С 1992 г. в стране проводились конкурентные многопартийные выборы, и власть неоднократно переходила от правящей партии к оппозиционной и наоборот в результате мирных и прозрачных электоральных кампаний. Это позволило Гане завоевать репутацию «яркой демократической звезды Западной Африки» [14], хотя недавние выступления сепаратистов, к тому же приуроченные к очередным выборам, свидетельствуют о том, что видимая политическая стабильность в Гане маскировала нерешенность серьезных и давно назревших проблем.

Правительство Ганы использует жесткие методы подавления сепаратистских выступлений, забывая, что они редко бывают эффективными, обеспечивают лишь временное решение проблемы и могут привести к эскалации кризиса: этнонационализм весьма привлекателен для групп, находящихся на периферии государственной политики.

Следует признать, однако, что Нана Акуфо-Аддо является достаточно опытным стратегом, способным оперативно принимать решения и эффективно их реализовывать, о чем свидетельствуют его социально-экономическая политика и меры, направленные на преодоление пандемии COVID-19. Представляется, что ему удастся разрешить и кризис в Западном Тоголенде, сохранив при этом целостность страны, хотя на это может потребоваться много времени.