Везде
Танзания. Современное рабство, межэтнические отношения и групповая репрезентация арабов
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Танзания. Современное рабство, межэтнические отношения и групповая репрезентация арабов
Аннотация
Код статьи
S032150750015052-9-1
DOI
10.31857/S032150750015052-9
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Банщикова Анастасия Алексеевна 
ORCID: 0000-0001-6130-3417
Должность: Старший научный сотрудник Центра истории и культурной антропологии Института Африки РАН
Аффилиация: Институт Африки РАН
Адрес: Российская Федерация, Москва
Выпуск
Выпуск №5
Страницы
59-65
Аннотация

В 2018-2019 гг. в Танзании автор проводила полевые исследования, посвященные исторической памяти об арабо-суахилийской работорговле XIX в. и современным взаимоотношениям между афро- и аработанзанийцами.

В статье анализируются выявленные при этом феномены восприятия арабо-суахилийской работорговли и его влияния на современные межэтнические отношения. Поясняются местные представления о танзанийских «арабах» и (афро)«танзанийцах». Приводятся сообщения респондентов о случаях современного рабства, когда танзанийцев, чаще молодых женщин, обещанием работы «заманивали» в арабские страны, где они оказывались на положении рабской рабочей силы (обычно принуждались к проституции или подневольным сексуальным отношениям с мужчинами в доме, куда их нанимали как прислугу; некоторые рассказы говорят о изнурительной работе или насилии).

Хотя вовлечением в современное рабство, согласно сообщениям, занимаются приезжие арабы, подобные истории влияют на отношение к аработанзанийцам, их групповое восприятие; более того, они концептуализируются как продолжение исторической работорговли XIX в. (в этом восприятии она никогда не прекращалась и продолжает существовать в другой форме). Все это оказываются вкладом в конструирование и бытование обобщенного образа «арабов», основанного на исторических воспоминаниях об арабском господстве на Занзибаре и в Восточной Африке в XIX в. и ранее, когда представители династии Омана на Занзибаре стали главной силой и главными бенефициарами работорговли в регионе.

Перенос впечатлений прошлого в настоящее способствует восприятию современного рабства танзанийцев в арабских странах как негативного фактора в отношении к танзанийским арабам, противостоящего позитивным трендам в этом отношении, также существующим.

Ключевые слова
Танзания, современное рабство, межэтнические отношения, арабы, групповая репрезентация
Источник финансирования
Работа выполнена в рамках гранта РФФИ 20-09-00361 «Культурная память об арабской работорговле XIX века и ее влияние на межэтнические отношения в современной Танзании».
Классификатор
Получено
13.02.2021
Дата публикации
28.05.2021
Всего подписок
18
Всего просмотров
2700
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать   Скачать pdf Скачать JATS
1 ВВЕДЕНИЕ
2 Cтатья освещает материалы полевого исследования, проведенного в августе-сентябре 2020 г. А.А.Банщиковой, В.Н.Брындиной и О.В. Иванченко в Объединенной Республике Танзания и посвященного восприятию и осмыслению арабской работорговли XIX в. в контексте современных взаимоотношений между афротанзанийцами и аработанзанийцами, а также материалы полевых сезонов 2018-2019 гг.
3 Было собрано более 130 формальных и неформальных интервью на английском и суахили языках в Дар-эс-Саламе, Багамойо, Каоле, Танге, Пангани, на Занзибаре и некоторых других местах. Респондентам задавались вопросы о том, что они знают о работорговле, ведшейся на территории современной Танзании, кто были работорговцы, в какие страны увозили рабов и т.д. Отдельная группа вопросов была призвана выявить отношение афротанзанийцев к арабам, живущим в стране сейчас, и определить, увязывается ли это отношение с трагической историей работорговли. Прежде всего, необходимо охарактеризовать идентичность и состав самих групп, чьим межэтническим взаимоотношениям посвящена работа, и привести основные вехи истории восточноафриканской работорговли, поскольку она повлияла на эти взаимоотношения и может служить объектом отсылок и апелляций при их выражении.
4 АФРОТАНЗАНИЙЦЫ И АРАБОТАНЗАНИЙЦЫ
5 В сознании всех групп граждан Танзании широко укоренено представление об афротанзанийцах и меньшинствах неафриканского происхождения (арабов, индийцев, китайцев, европейцев) как об отдельных общностях внутри политической общности граждан Танзании [1].
6 Даже сам термин «танзанийцы» (Tanzanians) широко употребляется в неполитическом смысле как покрывающий лишь афротанзанийцев. Респонденты систематически употребляют слово Tanzanians в значении, противопоставляемом арабам (Arabs) Танзании независимо от того, являются ли они гражданами страны и как долго жили на ее территории их предки.
7 Один из респондентов с исчерпывающей ясностью ответил на прямой вопрос о том, входят ли арабы - граждане Танзании в единую танзанийскую нацию: «Для большинства людей это так на уровне политики, на правительственном уровне. Как одна нация - это означало бы нечто вроде того, что арабы тоже танзанийцы... Когда дело рассматривается на политическом уровне, это нормально, но в повседневной жизни они (арабы - граждане Танзании. - А.Б.) не рассматриваются как танзанийцы обычными людьми. Те говорят: “А-а, mwarabu1”. Вот так получается. Здесь совершенно ясно выражена мысль, что арабы - граждане страны - входят в “политическую нацию” Танзании, но не в этническую. по своей сути. общность “танзанийцы”» [2].
1. Mwarabu (на яз. суахили) - араб. (прим. авт.).
8 Различие между афротанзанийцами и аработанзанийцами проводится по внешним, расово-антропологическим признакам, увязываемым с представлениям об исторических реалиях: под «арабами» подразумеваются удержавшие фенотип предков потомки реальных этнических арабов, селившихся на территории Танзании на протяжении нескольких последних веков (прежде всего, в связи с активностью и властью Оманского султаната), а также арабы, прибывшие на территорию Танзании и живущие там в последние десятилетия. Дифференциация не проходит ни по религиозному признаку (множество «танзанийцев» - носители тех же толков ислама, что и «арабы»), ни по языковому признаку (есть огромное количество семей, живущих в стране многие поколения и знающих как родной язык только суахили).
9 Категория «арабов» выделяется и противополагается «танзанийцам» как потомки арабо-мусульманских пришельцев с Ближнего Востока, остающихся этнически чужаками - коренному африканскому населению региона (включающему некоторые семьи и группы, также возводящиеся по отдаленному происхождению к пришельцам, но давно полностью влившиеся в местное население и не отличающиеся от него, в т.ч. по фенотипу). Внешность при этом связывается с тем, как и в каком качестве прибыли предки ее носителей в Африку и какая роль и степень обособленности характеризовала их потом в истории региона.
10 Это противопоставление имеет «идеологический» оттенок, связанный уже не с актуально наблюдаемыми отличиями «араба» от «танзанийца», а с представлениями об истории страны и о роли предков тех или иных семей в этой истории. Без таких представлений сама по себе разница во внешности едва ли могла бы привести, например, к восприятию тех «арабов», что живут в стране много поколений и полностью перешли на суахили, как части именно «арабов», а не «танзанийцев».
11 ИСТОРИЧЕСКАЯ И СОВРЕМЕННАЯ РАБОТОРГОВЛЯ
12 Работорговля в регионе велась много веков уже в доколониальную эпоху - невольники отсюда вывозились в страны Персидского залива и бассейна Индийского океана, прежде всего арабскими и персидскими работорговцами. В раннее Новое время португальцы вели торговлю людьми из внутренних районов бассейна Замбези в Мозамбике. В XVIII в. французы основали плантации сахарного тростника на Маврикии и Реюньоне, нуждавшиеся в постоянном и значительном притоке рабочей силе, которая поставлялась с территории современных Мозамбика и Танзании.
13 В первой половине XIX в. на Занзибаре и Пембе появились обширные плантации гвоздики и кокосов, владельцами которых были, в основном, оманские арабы. Эти плантации требовали еще большей рабочей силы, чем плантации Маскаренских островов. Султан Сеййид Саид, правитель Маската, Омана и Занзибара, перенес в 1840 г. столицу султаната на Занзибар; в его правление остров стал ведущим мировым поставщиком гвоздики и крупнейшим невольничьим рынком Восточной Африки. Помимо удовлетворения собственных нужд Занзибара и Пембы и уже упомянутых Маскарен, рабы вывозились в Аравию, страны Персидского залива, Персию, Индию, Мадагаскар, на Коморы и Сейшеллы, некоторое количество вывозилось в Бразилию.
14 Оманские арабы, составлявшие главную часть элиты Занзибарского султаната, поставили работорговлю на коммерческую основу и придали ей невиданный до того масштаб (хотя работорговлей занимались не только этнические арабы, и тем более нельзя отрицать большую роль местных вождей, продававших соплеменников и других африканцев).
15 В XIX - начале XX вв. развернулся процесс ограничения и запрета работорговли, а позднее и самого рабства в Восточной Африке. Его начало было частью общей международной политики Великобритании по борьбе с рабством, проводившейся с начала XIX в. Именно Великобритания добилась заключения нескольких договоров с Оманом и Занзибаром - сначала по ограничению, а затем и отмене работорговли: договор Морсби 1822 г. с поправкой 1839 г., определявший зону в Индийском океане, внутри которой работорговля была запрещена; договор Хамертона 1845 г., поставивший вне закона экспорт рабов за пределы владений султана в Восточной Африке; договор Фрера 1873 г., по которому работорговля объявлялась незаконной во всех владениях султана и невольничий рынок на Занзибаре был закрыт. В 1897 г. правительство согласилось выплатить рабовладельцам Занзибара компенсацию за отпуск рабов на волю, а в 1909 г. был отменен сам институт рабства на острове [3, p. 290]. На территории Танганьики рабовладение было отменено в 1922 г. особым актом британской администрации [4, p. 38].
16 Несмотря на то, что в современном мире института рабства как такового не существует, отдельные его проявления фиксируются даже в XXI в. [3, p. 278]. Как указывается в The Global Slavery Index за 2018 г.2, арабские страны остаются направлением вывоза мужчин и женщин из Южной и Юго-Западной Азии, из стран Северной и Субсахарской Африки, которых завлекают туда обещанием трудоустройства в сферах строительства, производства, сельского хозяйства, в гостиничном бизнесе и в качестве надомных работников.
2. The Global Slavery Index 2018. Arab States Report. >>>> . P. 21 (accessed 14.05.2020)
17 Если говорить о домашнем труде, как правило, речь идет о домработницах: «купить» такую «домработницу», порой несовершеннолетнюю, можно даже через приложения в Интернете3. Отмечают широко распространенную практику отбирания у работников паспортов, что делает крайне сложным их возвращение на родину даже в том случае, если им удалось обратиться за помощью в посольство своей страны [5, pp. 40-41].
3. Русская служба ВВС. Современное рабство. >>>> (accessed 14.05.2020)
18 МЕЖЭТНИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ: РЕЗУЛЬТАТЫ ПОЛЕВОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
19 Приведем некоторые результаты полевого исследования в части межэтнических отношений (см. также: [6; 2]).
20 Мнения респондентов разделились практически поровну: половина опрошенных считает, что отношения между афротанзанийцами и аработанзанийцами совершенно нормальные, вторая половина отмечает наличие некоторых трений и сложностей.
21 К современным аработанзанийцам, в целом, хуже относятся: 1) люди с низким уровнем образования; 2) из особо пострадавших от работорговли регионов; 3) люди старшей возрастной группы; 4) респонденты с семейной травмой (когда-то предки семьи были уведены в рабство, либо это случилось с кем-то из ближайшего окружения); 5) христиане.
22 Два фактора из этих пяти - уровень образования и религиозная принадлежность - могут не иметь непосредственного отношения к изучаемой теме: влияние уровня образования на толерантность фиксируется по многим обществам независимо от изучаемого вопроса. Именно в такой форме может проявляться некоторая напряженность в отношениях между христианами и мусульманами Танзании, не связанная непосредственно с работорговлей, когда исторические воспоминания используются только как дополнительный аргумент на почве уже существующих и независимо существующих межрелигиозных противоречий (см.: [7; 8]).
23 Меньшая толерантность со стороны людей с семейной травмой и из особо пострадавших регионов (что можно счесть опосредованной семейной травмой) психологически понятна и не нуждается в особом объяснении. Однако меньшая толерантность со стороны старшей возрастной группы (и, соответственно, бόльшая со стороны молодежи и людей среднего возраста) объясняется не только тем, что пожилые люди в принципе ближе к этим трагическим событиям, могли быть их участниками и свидетелями и на их долю выпал гораздо больший объем устной традиции, рассказов и воспоминаний. Наши респонденты прямо говорили, что сейчас устная традиция, вечерние посиделки стариков с детьми, в ходе которых они рассказывали им истории из своей жизни, уходят в прошлое.
24 Таким образом, для каждого конкретного человека история арабской работорговли оказывается расположенной между семейной травмой (если она имела место непосредственно или в ближайшем окружении) и государственной политикой толерантности, недопущения дискриминации со стороны государства.
25 Те танзанийцы, которые говорили, что отношения между афротанзанийцами и аработанзанийцами хорошие, приводили конкретные аргументы: высказывания о единстве страны, танзанийского общества; о дружелюбии и хорошем отношении друг к другу всех групп населения; что арабы интегрируются в общество и часто даже определяют себя как суахили4 или относят к конкретной народности (хотя фенотип выдает их происхождение); что прошлое должно оставаться в прошлом и нет смысла возвращаться к нему.
4. Суахили - в данном случае имеется в виду культурная общность носителей языка суахили (прим. авт.).
26 Приведем отрывок из интервью.
27 «Отношения [между танзанийцами и арабами, живущими в стране. - А.Б.] очень хорошие, на сто процентов. Без обмана - я ведь знаю об этом, потому что родился здесь. Нет, никогда не видел, чтобы люди ненавидели кого-то, и даже если кто-то думает о тех событиях (о работорговле. - А.Б.), то в таком ключе - “то, что они делали, было плохо”. Но это не значит, что они будут ненавидеть людей, которые сюда приезжают, или арабов, потому что те занимались работорговлей, нет. У нас здесь много арабов, друзей, арабских друзей. У меня здесь, в Багамойо, есть друг-араб, на соседней улице, и в родном городе (Мтвара. - А.Б.) тоже. И арабы живут на тех же улицах, у них нет каких-то специальных мест проживания. Это хорошее отношение, которое существует - вы можете даже сами почувствовать, нет нужды просить. Танзанийцы - очень дружелюбные люди», - поделился молодой человек в Багамойо.
28 Остановимся подробнее на интервью респондентов, которые высказали мнение, что отношения между аработанзанийцами и афротанзанийцами далеко не идеальные и наличествуют некоторые трения. Услышанные негативные отзывы можно разделить на 3 условных блока.
29 1) Арабы Танзании смотрят на африканцев свысока как на людей второго сорта. Сюда же относится проблема смешанных браков, когда мужчина с арабскими корнями берет в жены женщину-африканку, но не наоборот; крайне редки случаи браков черного мужчины и женщины из арабской семьи или с арабскими корнями, что воспринимается как пренебрежение. Однако отзывы по этому вопросу крайне противоречивы: респонденты, которые описывают межэтнические отношения полностью позитивно, напротив, говорят о смешанных браках как об одном из проявлений хороших отношений с арабами, живущими в стране.
30 Приведем несколько фрагментов:
31 «Отношения (между арабами и африканцами. - А.Б.) хорошие, но арабам свойственно некоторое… поведение, плохое поведение. С точки зрения африканского образа жизни араб может взять в жены африканку, танзанийку, но с точки зрения арабов - это не очень-то хорошо. Как будто между нами стена», - поделился молодой человек, живущий в Багамойо.
32 «Работорговля - это плохо, с людьми обращались хуже, чем с животными. Никому такое не понравится, это было очень плохо. И этим занимались, согласно истории, арабы - пока не пришли белые, Стэнли и Ливингстон. Они пытались прекратить это, научить людей пути Бога, научить их любви, тому, что все мы - человеческие существа. Но арабы - они так не считали. Даже сегодня вы можете увидеть арабов здесь, они танзанийцы - но вы никогда не увидите, что черные женятся на арабах или арабы на черных, хотя это происходит между белыми и черными», - сказал молодой человек из Дар-эс-Салама, работающий в центре изучения языка суахили5.
5. Здесь - небольшой центр, расположенный в Гонго-ла-Мбото. Проводит олимпиады для школьников по языку суахили (прим. авт.).
33 «Сейчас особенных проблем (в отношениях между танзанийцами, европейцами, арабами в стране. - А.Б.) нет, кроме того, что у некоторых арабов остается это старое отношение».
34 - Они относятся к африканцам как к низшему классу? - спросила я.
35 «Да. Это правда», - ответила девушка из центрального региона страны.
36 2) Истории про неудавшееся соседство с арабами, - отличающиеся от вышеприведенного материала тем, что в них идет речь не просто о контактах, а именно о совместном проживании. Мы услышали только два таких сообщения, оба - от афротанзанийцев-христиан.
37 «Мы (жители Танзании, в целом. - А.Б.) любим друг друга, но есть некоторые люди, которым другие не нравятся. Например, когда я снимал дом у арабов, так как вел бизнес в Дар-эс-Саламе, но… Это длинная история, мы мирно жили с соседями. Я услышал, как кто-то сказал, что хозяину дома не нравятся люди, которые здесь живут, потому что они христиане. Через два месяца я покинул дом. Я сказал, что все кончено, и попросил вернуть последнюю внесенную сумму. И нашел дом в другом месте», - рассказал молодой человек с образованием инженера.
38 3) Истории о том, что арабы-работодатели обманывают своих работников и оставляют их без заработанных денег, в т.ч. «заманивая» их в арабские страны обещанием работы и хорошей жизни.
39 Именно на этом блоке мнений нам хотелось бы остановиться подробнее. Нет особенных оснований считать, что протагонистами приводимых ниже историй являются именно аработанзанийцы, а не «чужие», приезжие арабы; однако те афротанзанийцы, которые считают отношения с аработанзанийцами неидеальными, дополняют «претензии» к ним из прошлого с «претензиями» из настоящего, хотя объект приложения этих претензий не один и тот же.
40 «Моя соседка в Мбагале, она - хайя, поехала в Саудовскую Аравию, и мы с ней переписывались, когда она прибыла туда. Со временем мы потеряли контакт, не могли больше общаться через WhatsApp. Потом у меня появился ее новый номер, она сказала, что работодатель забрал у нее паспорт, забрал телефон… Она решила сбежать оттуда в другой дом. (Но и там. - А.Б.) ей не платили, в том доме были четыре мужчины, и они все принуждали ее заниматься сексом. Она сказала, что хочет вернуться, я сказал ей - пожалуйста, иди в посольство, попроси убежища; может быть, ты сможешь вернуться обратно. Ей удалось вернуться домой, в Букобу. Это реальная история. Есть агенты, которые действуют неформально - они приходят к родителям и говорят: “У вашей дочери будет хорошая жизнь там, отдайте нам вашу дочь, и каждый месяц вам будет выплачиваться определенная суммаˮ. Так это и происходит…», - рассказал танзаниец с высшим образованием, также из народа хайя, и добавил: «Иногда, когда находишься в людных местах, можно услышать: “Арабы - плохие людиˮ. Не могу назвать какие-либо конкретные места, где это говорят, просто иногда (можно услышать. - А.Б.)».
41 Мы задали вопрос: «Арабов называют плохими из-за работорговли, из-за бизнеса или еще по какой-то причине? Или люди не задумываются об этом так глубоко?
42 - Прежде всего из-за работорговли, а еще из-за того, что они до сих пор делают: забирают африканцев, особенно молодых женщин, в свои страны, а там уже отбирают паспорта и делают другие вещи. (заставляют заниматься проституцией и т.д. - А.Б.)
43 - То есть, это до сих пор происходит?
44 - Да, мы говорим нашим людям, особенно женщинам, - не ездите туда. Если представится возможность поехать к арабам, убедитесь, что вы знаете, что будете там делать, а не просто… человек пришел и сказал: “Я хочу забрать тебя в арабские страны”», - поделилась девушка из Гонго-ла-Мбото, по образованию социолог.
45 «Так или иначе, говоря об арабах, проблема существует для женщин. Когда им представляется шанс поехать для работы в арабские страны, мы получаем плохие вести. Мы всегда получаем плохие новости об этом.
46 - Что, у них отбирают паспорта и всё прочее?
47 - Да. Это проблема с арабами в нашей стране», - рассказал молодой человек, работающий в центре изучения языка суахили.
48 «Современное рабство продолжается, - начал свой рассказ занзибарец-ширази6. - Множество наших сестер едут на работу в Эмираты, Оман, Саудовскую Аравию. Как домработницы, да. Я знаю одну историю. Человек пришел и сказал, что ему нужна домработница, потому что его жена занята, также у него есть дочь, которая ходит в школу. Так что ему нужна женщина, которая заботилась бы о дочери и занималась бы домом, потому что дом без присмотра. Это было в 2015 году. Он показал фотографию: “Это я, это моя жена, это дочь”. Он заплатил за три месяца работы вперед, чтобы показать, что ему можно доверять, и женщина, она с Занзибара, уехала в Оман, начала работать, но нашла в этом доме только четырех мужчин. Они забрали ее паспорт. Они закрывали дверь, когда уходили… Так что она была как современная рабыня, сексуальная рабыня».
6. Ширази - одна из народностей на Занзибаре (прим. ред.).
49 «Знаете, до сих пор существует некоторый вид рабства, - поделился с нами пожилой танзаниец в Багамойо. - Люди уезжают туда, где им обещали работу и хорошую жизнь. Но когда они оказываются там, работа действительно есть - принудительный труд. Они исчезают, некоторые никогда не возвращаются назад. Они исчезают, особенно женщины, которые едут в эти места. И то же самое - изнасилования и выращивание детей с арабами. Это до сих пор происходит. Я не знаю, кто ответственен за то, чтобы это остановить…».
50 ДРУГАЯ ФОРМА ИСТОРИЧЕСКОЙ РАБОТОРГОВЛИ
51 Еще раз подчеркнем, что в статье приведены только мнения людей, которые с разной степенью пессимизма и скепсиса оценивают отношения между афро- и аработанзанийцами; не должно складываться впечатления, что отрицательные мнения составляют весь спектр услышанного. Интересно, что истории о современном рабстве были рассказаны респондентами без наводящих вопросов: интервью велось только об исторической работорговле XIX в., более того, два человека прямо указали на то, что, по их мнению, историческая работорговля не закончилась, а просто приняла другую форму.
52 Получается, что для некоторых людей мнение о том, что прошлое должно оставаться в прошлом (как это и происходит в Танзании с точки зрения тех, кто считает межэтнические отношения хорошими), оказывается в противоречии с ситуациями, которые они наблюдают в наши дни.
53 Концептуализация современного рабства как новой формы исторической работорговли оказывается аргументом в межэтнических и частично - в межконфессиональных отношениях. Примечательно, что экспозиция музея при англиканском соборе на Занзибаре, построенном в 1873 г. на месте невольничьего рынка, отражает этот же подход: стенды последнего зала экспозиции, освещающей историю работорговли в Танганьике и на Занзибаре, аболиционистскую деятельность миссионеров и наследие рабовладения, посвящены как раз современному рабству в мире
54 ГРУППОВАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ И «ЕДИНЫЙ ОБРАЗ АРАБОВ»
55 Случаи современного рабства, которым, порой, заканчивается трудовая миграция в арабские страны, негативным образом влияют на межэтнические отношения в Танзании. Респондентов, которые говорят о сложностях в отношениях с аработанзанийцами только из-за работоргового прошлого, больше тех, кто высказывает претензии и относительно прошлого, и относительно настоящего в связи с прошлым («работорговля не закончилась, арабы продолжают заниматься тем же самым»). Однако можно заметить, что на самом деле в обоих случаях речь идет о построении конструкта, основанного на исторических воспоминаниях о прошлом участии арабов в работорговле, и о предъявлении арабам претензий в рамках этого конструкта, даже если прошлое прямо не упоминается.
56 Дело в том, что претензии к арабам по поводу современного рабства относятся, собственно, к иноземным арабам Аравии, но при этом озвучиваются как мотивировка негативных элементов отношения к арабам Танзании, которые в современное «рабство у арабов» никак не вовлечены (или, по крайней мере, респонденты подобного вовлечения не упоминают). Само это соединение претензий возможно только в рамках конструирования некоего единого образа арабов, который включает в себя и арабов Танзании, и арабов Аравии, в т.ч. «современных рабовладельцев» из числа последних.
57 Единый образ арабов, в рамках которого современное рабство, практикуемое некоторыми жителями арабских стран, способно влиять на групповую репутацию арабов Танзании, может существовать только как конструкт, сформированный на базе исторических воспоминаний, восходящих к XIX в. и ранее, когда на Занзибаре и в Восточной Африке доминировала группа арабов, связанная именно с Аравией (оманская династия), а ее представители были главной работорговой силой в регионе. Только проецируя впечатление из прошлого на современность, можно было бы воспринять впечатления от современного рабства в арабских странах как фактор, влияющий на отношение к аработанзанийцам.
58 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
59 Таким образом, если в положительном отношении к аработанзанийцам нельзя не усмотреть определенную долю влияния государственной идеологии и политического воспитания, стимулирующих именно такое отношение, в элементах негативного отношении присутствует влияние исторических воспоминаний.
60 Более того, можно заметить, что претензии к современным аработанзанийцам (у тех, кто их высказывает) оказываются гораздо чаще связанными с воспоминаниями о прошлом, чем с отсылками к тому, как ведут себя некоторые танзанийские арабы сейчас: очень редки случаи, когда респондент, не упоминавший арабов в связи с работорговлей (например, ничего не знающий о ней ввиду низкого уровня образования или ответивший, что ею занимались европейцы), плохо отзывался о современных аработанзанийцах.

Библиография

1. Иванченко О.В. Танзания: самосознания национальное и этническое. Азия и Африка сегодня. 2013. № 6. С. 53-59.

2. Банщикова А.А., Иванченко О.В. Воспоминания об арабской работорговле и межэтнические отношения в современной Танзании: между семейной травмой и государственной политикой толерантности. Антропологический форум. 2020. № 44. С. 83-113.

3. Lovejoy P.E. 2012. Transformations in Slavery. A History of Slavery in Africa. 3rd edition. Cambridge: Cambridge University Press. 412 p.

4. Sheriff A. 2005. Slave Trade and Slave Routes of the East African Coast. Slave Routes and Oral Tradition in Southeastern Africa / Zimba, Benigna, Alpers, Edward A., Isaacman, Allen F. (eds.). Maputo, Mozambique: Folson Entertainment. Pp. 13-38.

5. McCormack S., Joudo Larsen J. & Abul Husn H. 2015. The other migrant crisis: protecting migrant workers against exploitation in the Middle East and North Africa. A policy research report. International Organization for Migration & Walk Free Foundation. https://publications.iom.int/system/files/pdf/other_migrant_crisis.pdf (accessed 14.05.2020)

6. Anastasia A.Banshchikova, Oxana V.Ivanchenko. 2019. Historical memory of the 19th-cntury Arab slave trade in modern-day Tanzania: Between family trauma and state-planted tolerance. The Omnipresent Past. Historical Anthropology of Africa and African Diaspora / Eds. D.M.Bondarenko, M.L.Butovskaya. Moscow, LRC Publishing House.

7. Мусульмане и христиане современной Танзании / Ред. А.Д.Саватеев. М., Институт Африки РАН, 2005. 228 c.

8. Коротаев А.В., Халтурина Д.А. Арабы в Танзании. Межрасовые и межэтнические отношения в современной Танзании. Труды Российской комплексной экспедиции в Объединенной Республике Танзания (сезон 2005 г.): Сб. ст. / Отв. ред. А.В. Коротаев, Е.Б. Деминцева. М.: ЛЕНАНД, 2008. С. 8-27.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести