Везде
От побратимства городов к «парадипломатии макрорегионов»: поиск новых форм российско-китайского сотрудничества (к 10-летию межрегиональной программы «Волга–Янцзы»)
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
От побратимства городов к «парадипломатии макрорегионов»: поиск новых форм российско-китайского сотрудничества (к 10-летию межрегиональной программы «Волга–Янцзы»)
Аннотация
Код статьи
S032150750029001-3-1
DOI
10.31857/S032150750029001-3
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Евтушенко Антонина Владимировна 
ORCID: 0009-0008-7751-7389
Должность: преподаватель кафедры китайского, вьетнамского, бирманского, лаосского, тайского и кхмерского языков
Аффилиация: МГИМО МИД России
Адрес: Российская Федерация, Москва
Зуенко Иван Юрьевич
ORCID: 0000-0002-9853-9703
Должность: доцент кафедры востоковедения
Аффилиация: МГИМО МИД России
Адрес: Российская Федерация
Фоминых Алексей Евгеньевич
ORCID: 0000-0003-4459-6320
Должность: доцент
Аффилиация: Марийский государственный университет
Адрес: ул. Кремлевская, д. 44
Выпуск
Выпуск №12
Страницы
15-23
Аннотация

(2020–2022 гг.), из-за которой многие проекты были поставлены на «паузу». Несмотря на то, что одной из очевидных целей запуска программы было стимулирование торгово-инвестиционных связей между центральными, а не периферийными регионами двух стран, на данный момент наиболее перспективным направлением взаимодействия по-прежнему видятся гуманитарные контакты в рамках народной дипломатии. Фактически наравне с более привычной формулой «породненных городов» мы наблюдаем становление формата «породненных регионов».

В перспективе, учитывая значимость парадипломатии для развития сотрудничества России и Китая, можно ожидать запуска аналогичных программ и для других макрорегионов.

Ключевые слова
Россия, Китай, парадипломатия, народная дипломатия, города-побратимы, программа «Волга–Янцзы»
Классификатор
Получено
03.09.2023
Дата публикации
19.12.2023
Всего подписок
11
Всего просмотров
813
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать   Скачать pdf Скачать JATS
1 ВВЕДЕНИЕ
2 Российско-китайское стратегическое партнерство – объективный и закономерный выбор народов двух стран, обусловленный географической близостью и схожестью исторического пути в последние сто лет, наличием общих взглядов на международные процессы. Сотрудничество двух стран реализуется в различных плоскостях: от торгово-инвестиционного обмена до гуманитарных межличностных контактов. Все эти формы сотрудничества имеют место, в т.ч. на уровне отдельных регионов и даже населенных пунктов. Значимость этого фактора подчеркивается тем, что и Россия, и Китай – значительные по территории и населению государства, повестка сотрудничества которых не может ограничиваться только взаимодействием национальных правительств.
3 Между тем развитие российско-китайского межрегионального сотрудничества ограничено объективными трудностями. Несмотря на общую границу и давнюю историю взаимоотношений, между Россией и Китаем не существует цивилизационного родства. Языковой барьер, разница менталитетов и «культурных кодов» по-прежнему существуют и затрудняют контакты представителей двух стран по сравнению, например, с отношениями России и стран Восточной Европы. В этих условиях развитие двусторонних связей необходимо подкреплять искусственно: с помощью различных программ и проектов, позволяющих народам двух стран больше контактировать, лучше узнавать друг друга.
4 Эта задача решается на высшем уровне путем проведения «тематических годов», в рамках которых проводятся различные мероприятия – в сфере культуры, туризма, сотрудничества СМИ, вузов и т.д. Старт этой формы взаимодействия был дан в 2006–2007 гг., когда были проведены «Год России в Китае» и «Год Китая в России» соответственно. Например, 2023 год был объявлен «Годом российско-китайского сотрудничества в области физической культуры и спорта» (см. также [1]).
5 Другим способом, позволяющим создать поле для межрегионального сотрудничества и дополняющим традиционную дипломатию, является парадипломатия, или международная деятельность субнациональных акторов (в нашем случае – городов, а также субъектов РФ и провинций КНР). Специфика парадипломатии в российско-китайских отношениях (в отличие, например, от связей аналогичного уровня между странами Запада) состоит в том, что межрегиональное взаимодействие было инициировано главным образом центральной властью и полностью подчинено государственным интересам, формулируемым центральными правительствами обеих стран.
6 Наиболее распространенной формой такого взаимодействия является установление побратимских связей между городами. Между нашими странами оно существует с 1988 г., когда Ленинград и Шанхай стали городами-побратимами. Однако движением породненных городов народная дипломатия с привязкой к региональному сотрудничеству не ограничилась. На российско-китайском треке возникают и новые формы парадипломатии – прежде всего, связанные с сотрудничеством регионов (субъектов РФ и единиц провинциального уровня КНР) и даже макрорегионов! Это относительно новая форма межрегионального взаимодействия, пока мало исследованная в научной литературе. Обозначить данный феномен и сделать промежуточные выводы по его содержанию и перспективам призвана данная статья.
7 ПОСТАНОВКА ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ ЗАДАЧИ
8 В качестве объектов исследования, позволяющего рассмотреть на конкретных примерах указанный выше процесс, авторы используют сотрудничество с городами-побратимами в КНР отдельно взятого российского муниципалитета (Владивосток), а также программу межрегионального сотрудничества «Волга–Янцзы», инициированную 10 лет назад, в 2013 г.
9 Целью авторов является её рассмотрение в широком контексте российско-китайских отношений. Согласно гипотезе авторов, переход к формату «дружба макрорегионов» может рассматриваться как ответ на два вызова российско-китайского регионального сотрудничества: 1) недостаточную эффективность движения породненных городов и регионов с точки зрения ожидаемых результатов (прежде всего, экономических) и 2) недостаточную эффективность т.н. приграничного сотрудничества, делающего акцент на контакты сопредельных территорий.
10 Таким образом, программа «Волга–Янцзы» может рассматриваться как своего рода пилотный проект нового формата, который может позволить в будущем охватить межрегиональным взаимодействием все регионы России и Китая, в т.ч. далекие от государственной границы. Насколько эта программа успешна, что именно внутри заданных ей рамок «работает», а что «буксует», можно оценить, рассмотрев её в более широком контексте. Для этого следует сначала кратко разобрать побратимское движение в российско-китайских отношениях, затем рассмотреть особенности сотрудничества приграничных регионов на примере Владивостока и только затем перейти к программе «Волга–Янцзы». Указанные аспекты соответствуют отдельным параграфам статьи.
11 Нами были использованы открытые материалы по международному сотрудничеству Владивостокского муниципалитета и программе «Волга–Янцзы» (надо сказать, довольно отрывочные1). Наиболее полные сведения получены по межвузовскому сотрудничеству, что стало возможным благодаря активной деятельности ассоциации вузов «Волга–Янцзы», в т.ч. в медиасфере2. Отметим, что российские исследователи неоднократно обращались к тематике регионального сотрудничества России и Китая (см.: [2; 3; 4]), в т.ч. сквозь призму побратимских связей [5; 6] и различных форм народной дипломатии [7; 8]. В то же время программа «Волга–Янцзы» рассматривалась лишь в считанном числе работ (см., например, [9]). Столь же ограничен анализ данной программы и в китаеязычной литературе (см.: [10; 11; 12]). Авторы надеются, что настоящая статья хотя бы отчасти закроет имеющийся дефицит.
1. Расширение источниковой базы по этим аспектам (прежде всего, по программе «Волга–Янцзы») можно ожидать по мере попадания официальных документов в архивы. На данный момент исследователь может рассчитывать лишь на те сведения, которые публикуются в открытом доступе (прим. авт.).

2. См. материалы: Ассоциация вузов «Волга-Янцзы». >>>> (accessed 26.06.2023).
12 ДВИЖЕНИЕ ПОРОДНЕННЫХ ГОРОДОВ В РОССИЙСКО-КИТАЙСКОМ СОТРУДНИЧЕСТВЕ
13 Побратимские связи городов – одна из наиболее распространенных и удобных площадок для развития парадипломатии и народной (общественной) дипломатии. Побратимские связи – это регулярные дружественные отношения, оформленные соответствующими соглашениями о породнении, о дружбе и сотрудничестве, которые поддерживают между собой города разных государств для взаимного ознакомления с жизнью, историей и культурой, укрепления дружбы и сотрудничества между народами.
14 Побратимские связи изначально устанавливаются между субнациональными правительствами (чаще всего городскими), однако они направлены на развитие именно публичной дипломатии – развитие контактов между общественными и неправительственными организациями, культурными, спортивными, студенческими коллективами и отдельными лицами. Суть побратимских связей между городами – создание условий для интенсификации контактов в рамках как обмена делегациями, так и различных фестивалей и совместных праздников.
15 Китай с середины ХХ в. – один из наиболее активных субъектов развития движения городов-побратимов (свое организационное оформление получило в 1957 г. путем создания Всемирной федерации породненных городов)3. Объясняется это тем, что для КНР культурные обмены в рамках народной дипломатии и движения городов-побратимов долгое время были удобным способом развития межгосударственного сотрудничества в условиях непризнания со стороны других стран и отсутствия дипломатических отношений (данная проблема была актуальна до середины 1970-х гг.). В пореформенный период такие связи стали восприниматься сквозь призму применения «мягкой силы» как возможность рассказать о себе и своей культуре миру. Можно сказать, что это важная составляющая деятельности КНР, направленной на укрепление и формирование благоприятного имиджа страны в соседних странах, которая способствует уменьшению синофобских и алармистских настроений и тем самым продвижению политических и экономических интересов страны.
3. Тут следует отметить, что сам термин «народная дипломатия» (миньцзянь вайцзяо – 民间外交) принадлежит премьеру КНР Чжоу Эньлаю (1888–1976), который обозначал им установление партнерских и дружеских связей в условиях отсутствия дипломатических отношений [13] (прим. авт.).
16 Представляется, что понимание этого момента приводит к тому, что в российско-китайских отношениях бóльшая часть проектов, в т.ч. касающихся культурного обмена, до последнего времени выполнялась по инициативе китайской стороны. Кроме того, культурные, спортивные, научные, студенческие обмены более полно финансируются именно китайской стороной. Речь в данном случае идет не о благотворительности, а о четком понимании своих задач, а также роли и места народной дипломатии в осуществлении внешнеполитической стратегии.
17 Хотя первый побратим советского города появился еще в 1944 г. («породнились» разрушенные войной Сталинград и британский Ковентри), породненные города между СССР и КНР появились только в конце 1980-х гг., что было связано с длительным периодом разрыва между странами и его преодоления на волне преобразований в двух странах. Как уже было сказано выше, первые подобные отношения были установлены между Ленинградом и Шанхаем (1988 г.). «Побратимство» двух столиц: Москвы и Пекина, было оформлено только в 1995 г.
18 С середины 1990-х гг. побратимские связи активно налаживаются между администрациями разных городов России и Китая. В настоящий момент, пожалуй, у каждого относительно крупного города России (не только у областных и краевых центров, но зачастую и у райцентров) существуют свои побратимы в Китае. На рубеже веков наблюдалась настоящая «мода» на установление подобных отношений. Учитывая, что побратимские связи редко прекращаются4, даже если реальное сотрудничество между городами-побратимами сходит на нет, «база данных» таких отношений велика и не может быть представлена в отдельно взятой журнальной статье. Вот лишь некоторые из пар городов-побратимов: Харбин – Хабаровск, Хух-Хото – Улан-Удэ, Лхаса – Элиста, Цзыбо – Великий Новгород, Гуанчжоу – Екатеринбург, Аньшань – Липецк, Шэньян – Иркутск, Тайюань – Сыктывкар, Чунцин – Воронеж, Цзилинь – Волгоград и т.д. Другой характерный пример: мало кому известный в России Мяньян – 5-миллионный городской округ в Сычуани – имеет побратимские отношения с Новосибирском, Обнинском и Псковом.
4. Так, даже в апреле 2022 г. на фоне обострения отношений России и США городская ассамблея Джуно (штат Аляска) не смогла принять решение о разрыве побратимских связей с Владивостоком. Аналогичные решения приняли в других городах-побратимах: Такоме и Сан-Диего. См.: Александров Г. Побратимы на паузе: как спецоперация повлияла на отношения властей российских и иностранных городов. >>>> (accessed 26.06.2023). Примечательно, что в марте 2023 г. о приостановлении побратимских связей с Волгоградом заявили власти Ковентри, однако даже в этом случае речь пока не идет о разрыве отношений (прим. авт.).
19 СОТРУДНИЧЕСТВО ПРИГРАНИЧНЫХ РЕГИОНОВ (НА ПРИМЕРЕ ВЛАДИВОСТОКА)
20 Будучи в эпицентре межгосударственного взаимодействия в Северо-Восточной Азии, Владивосток испытал настоящий бум «побратимского движения» еще в начале 1990-х гг. В тот период «побратимство» сводилось к заключению соответствующих отношений с конкретными городами, которые были похожи на Владивосток своим географическим положением. Как правило, это были крупные порты, центры международного сотрудничества. В течение 1991–1992 гг. Владивосток «побратался» с тремя городами США, двумя городами в Японии, городами в Южной Корее (Пусан) и КНР (Далянь).
21 Следующая волна побратимств пришлась на конец 2000-х гг., когда у Владивостока появился еще один китайский побратим, причем не вполне обычный. Не город, а целый автономный округ (1/4 территории провинции Цзилинь площадью более 43 тыс. кв. км) – Яньбянь-Корейский автономный округ (ЯКАО). Отношения побратимства были заключены 18 мая 2011 г.
22 Такое изменение в практике побратимских отношений выглядит вполне логичным, учитывая, что изначальная эйфория, связанная с расширением числа породненных городов, постепенно сменилась озабоченностью, вызванной тем, что города-побратимы, расположенные вдали друг от друга, несмотря на внешнюю схожесть, не могли обеспечить желаемый уровень торгово-экономических контактов. Появился запрос на новые формы движения породненных городов – одной из этих форм стало расширение «территории сотрудничества» и более прагматичный выбор партнеров.
23 В этом плане, если сравнивать активность побратимских отношений Владивостока с Далянем (городом) и Яньбянем (автономным округом), то сравнение явно в пользу последнего. Для Яньбяня, конкурентными преимуществами которого являются приграничное положение и возможность использования своей территории для транзита грузов через порты Приморья, побратимские связи с Владивостоком не просто символ, а вполне прагматичный шаг.
24 Разберем на примере связей Яньбяня и Владивостока механизм осуществления побратимских связей. Следует отметить, что побратимскому соглашению предшествовал Меморандум об установлении отношений дружественного обмена и торгово-экономического сотрудничества между ЯКАО и Владивостоком от 9 августа 2002 г. Это другой уровень дружеских связей между субнациональными правительствами: так, на уровне Договоров о дружбе и сотрудничестве (которые ни к чему не обязывают и сводятся лишь к проведению эпизодических мероприятий) Владивосток «дружит» также с Шанхаем (с 1993 г.), Яньтаем (1994 г.) и Чанчунем (2004 г.). Таким образом, «побратимство» с ЯКАО представляет собой редкий, но вполне логичный случай повышения дружеских отношений в статусе.
25 Концептуальные моменты сотрудничества изложены в Соглашении об установлении побратимских отношений, которое состоит только из трех пунктов:
26 1. Действуя на принципах взаимовыгодности, Стороны развивают обмены и сотрудничество в области экономики, торговли, науки и техники, культуры, образования, спорта, здравоохранения, подготовки кадров и других областях в различных формах, стимулируют совместное развитие и процветание регионов.
27 2. Стороны поддерживают регулярные контакты на уровне высших должностных лиц и соответствующих структур в целях проведения консультаций по вопросам обменов и сотрудничества, а также по вопросам, представляющим взаимный интерес.
28 3. Данное Соглашение вступает в силу с момента подписания. Срок действия – 5 лет. Если по истечении срока действия ни одна из Сторон не предложит прекратить действие Соглашения, оно пролонгируется на новый срок5.
5.  Официальный сайт г. Владивосток. Города-побратимы. >>>> (accessed 26.06.2023)
29 Задача по осуществлению и координации побратимских связей ложится на соответствующие подразделения субнациональных правительств – Управление международных отношений и туризма Администрации г. Владивосток и Канцелярию иностранных дел Народного правительства ЯКАО.
30 Основная форма – обмен делегациями (на практике значительно чаще, чем с другими субъектами), а также проведение двусторонних и многосторонних мероприятий. Работа в рамках многосторонних мероприятий предполагает, что, если в ЯКАО или Владивостоке проводится какое-либо международное мероприятие, делегации из города-побратима приглашаются в первую очередь.
31 Только за три первых года побратимских отношений (2011–2014 гг.) делегации из ЯКАО участвовали в ежегодных празднованиях Дня города, Международных молодежных фестивалях городов-побратимов Владивостока, Фестивале духовых оркестров, Медиа-форуме в рамках т.н. «Осеннего фестиваля городов-побратимов» (2013), был организован товарищеский матч с футбольной командой ЯКАО. Делегации из Владивостока, в свою очередь, участвовали в Торгово-инвестиционной ярмарке района Туманган, в ходе которой для делегации Владивостока как города-побратима был организован специальный «День бизнеса с Россией»; Евроазиатском фестивале единоборств; мероприятиях Недели обменов в области культуры среди учащихся начальных и средних школ; творческие коллективы участвовали в Фестивале цветения груши, был организован футбольный матч владивостокской ДЮСШ с местной командой. Можно также заметить, что благодаря побратимским связям был заключен договор между Ассоциацией предпринимателей Приморья с Комитетом по содействию международной торговле ЯКАО6.
6. По материалам официального сайта города Владивосток. >>>>
32 Учитывая, что в российско-китайских отношениях приграничные территории представляют собой две периферии, расположенные на солидном удалении от культурных и экономических центров двух стран (подробнее см. [4]), к началу 2010-х гг. в экспертном сообществе и среди чиновников укрепилось убеждение, что подлинным драйвером российско-китайского регионального сотрудничества может стать взаимодействие субъектов (причем, как мы увидели выше, даже не отдельных городов, а более крупных территорий), расположенных не в приграничье, а в центральных районах двух стран. Примером такого взаимодействия и стала программа «Волга–Янцзы».
33 СОТРУДНИЧЕСТВО НЕПРИГРАНИЧНЫХ РЕГИОНОВ (НА ПРИМЕРЕ ПРОГРАММЫ «ВОЛГА–ЯНЦЗЫ»)
34 Программа межрегионального сотрудничества 14 субъектов Приволжского федерального округа (ПФО) и 5 провинций КНР, расположенных в регионе Верхнего и Среднего течения реки Янцзы (Аньхой, Хунань, Хубэй, Сычуань, Цзянси), а также города центрального подчинения Чунцин, была инициирована в 2013 г.
35 В ПФО ведущая роль в форсировании межрегионального сотрудничества с Китаем принадлежала команде полномочного представителя президента РФ М.В.Бабича (занимал эту должность в 2011–2018 гг.). Характерной чертой программы, получившей название «Волга–Янцзы», является «сконструированный» характер участвующих в ней макрорегионов, в то время как в качестве объединяющей темы были выбраны великие реки: Волга – в России и Янцзы – в Китае. Для представителей старшего поколения это название воспринималось символической отсылкой к известной песне «Москва – Пекин» (1949 г.), отразившей пик советско-китайской дружбы («Слышен на Волге голос Янцзы, видят китайцы сиянье Кремля»).
36 По словам самого М.В.Бабича, отличительной особенностью формата «Волга–Янцзы» явилось то обстоятельство, что он «объединяет субъекты двух стран, расположенные в глубине национальных территорий, т.е. наличие общей границы не является необходимым условием для эффективного экономического сотрудничества»7.
7. Круглый стол в формате «Волга–Янцзы». 23 июня 2014. >>>> (accessed 26.10.2021)
37 За период действия программы сложилась институционально-правовая структура межрегионального взаимодействия. В начальный период (2013–2015 гг.) действовала Совместная рабочая группа регионов ПФО РФ и Верхнего, Среднего течения реки Янцзы КНР по сотрудничеству в торгово-экономической и гуманитарной сферах. В 2016 г. был образован Совет по межрегиональному сотрудничеству в формате «Волга–Янцзы»8, который возглавили М.В.Бабич и член Госсовета КНР Ян Цзечи. Членами Совета стали руководители регионов, а его заседания проводились поочередно в столицах субъектов ПФО и китайских провинций – участниц программы.
8. См. материалы сайта >>>>
38 Одновременно практически все регионы Приволжья заключали соглашения с провинциями Верхнего и Среднего течения реки Янцзы и Чунцином и другими крупными городами (Ухань, Наньчан и др.) о торгово-экономическом и гуманитарном сотрудничестве. Как правило, после обмена визитами официальных делегаций, представляющих органы власти сотрудничающих субъектов, организовывались бизнес-миссии, выставки и другие обмены, предполагающие вывод контактов на уровень практического взаимодействия.
39 Таким образом, благодаря активности аппарата полпреда президента в ПФО во всех регионах округа в первые годы действия программы были разработаны детальные «дорожные карты» совместных мероприятий в области экономического сотрудничества и инвестиций, науки и образования, культуры, туризма и молодежной политики.
40 Реализация программы не была лишена проблем и недостатков. Сразу же обозначились неравные «стартовые возможности» различных российских регионов: основная доля совместных проектов в рамках «Волга–Янцзы» приходилась на экономически развитые и многонаселенные территории (республики Татарстан, Башкортостан, Самарскую, Нижегородскую область), в то время как сравнительно небольшие и менее развитые субъекты (например, Республика Марий Эл) закрывали лишь некоторые позиции в «дорожной карте».
41 В ряде случаев проявлялся формалистский подход региональных чиновников к вопросам сотрудничества – сказывался недостаток опыта взаимодействия с Китаем, отсутствие при правительствах и администрациях глав ряда регионов специализированных департаментов и отделов международных связей и внешнеэкономической деятельности. Нередки были прецеденты утраты китайскими инвесторами интереса к развитию сотрудничества с регионами ПФО, что можно объяснить естественной логикой отношений в сфере бизнеса, неподконтрольных административному воздействию.
42 В общей сложности в рамках «Волга–Янцзы» было инициировано около 70 совместных инвестиционных проектов, из которых на уровень практической реализации к началу 2023 г. вышли не более 15 (остальные находились на стадии проработки или не получили развития).
43 Как правило, сложности в создании совместных с китайскими компаниями производств на территории субъектов ПФО носили сугубо экономический, реже – юридический характер. Буквально единичный случай негативного восприятия местным населением связанного с КНР предприятия отмечен в Чувашии, где в 2019 г. жители одного из сельских поселений протестовали против строительства агропарка «Сычуань–Чувашия»9. Примечательно, что этот и другие случаи свертывания китайских инвестиционных проектов в регионах ПФО получали критическое освещение в основном в оппозиционных СМИ (в т.ч. с иностранным финансированием), подававших активность КНР в Поволжье исключительно с алармистских позиций – как «экспансию Китая» в рамках реализации инициативы «Пояса и пути»10.
9. Ошеева В. Молочные реки, китайские берега. Почему чувашская деревня не поверила в светлое будущее. Огонёк, № 11, 23.03.2020. С. 26.

10. Подробнее о современных проявлениях синофобии в РФ и государствах постсоветского пространства см. [14].
44 Несмотря на сложности, форсированный характер российско-китайского межрегионального взаимодействия оправдал себя в плане открытия китайскими инвесторами российского Поволжья, Прикамья и Южного Урала, стимулирования российских кампаний из ПФО к выходу на китайский рынок, а также установления партнерских отношений между университетами, учреждениями науки и культуры России и КНР. В прежней логике развития российско-китайского регионального сотрудничества, делающей акцент на приграничных связях, это было бы невозможно.
45 Так, культурно-гуманитарное измерение программы «Волга-Янцзы», в сравнении с инвестиционными проектами, стало наиболее продуктивным и многообещающим в плане установления партнерских связей между регионами ПФО России и китайскими провинциями. По состоянию на 2023 г. в этой сфере было инициировано более 60 совместных проектов, подписано более 50 соглашений и меморандумов о сотрудничестве. Наиболее значимыми направлениями стали связи в сфере высшего образования и науки, молодежных и культурных обменов.
46 Например, в 2016 г. по инициативе академического сообщества двух стран была создана Ассоциация вузов ПФО и провинций Верхнего, Среднего течения реки Янцзы. С китайской стороны организатором работ по созданию Ассоциации стал Сычуаньский университет (г. Чэнду), с российской – Нижегородский государственный технический университет им. Р.Е.Алексеева. В 2023 г. в Ассоциацию входило 50 российских и 30 китайских университетов. Традиционными стали ежегодные форумы ректоров и экспертов Ассоциации11.
11. По материалам сайта >>>> (accessed 26.06.2023)
47 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
48 Нынешний этап развития российско-китайских отношений, характеризующийся резким ростом заинтересованности обеих сторон в интенсификации сотрудничества, актуализирует вопрос поиска новых форм и методов партнерских связей, позволяющих лучше узнать друг друга, запустить программы взаимодействия и т.д.
49 Парадипломатия и народная дипломатия, позволяющая подключить к подобной работе общественность, бизнес, молодежь в регионах, в этом контексте не имеет альтернатив. Россия и Китай миновали тот этап, когда региональное сотрудничество могло сводиться лишь к приграничному сотрудничеству. Сейчас парадипломатия в отношениях двух стран должна стать, если можно так сказать, тотальной. Самоограничение с акцентом только на сопредельные территории не позволяет раскрыть потенциал взаимодействия, имеющийся у районов в центральных и иных районах двух стран, находящихся вдали от государственной границы.
50 В этом контексте переход к формату «дружбы макрорегионов», пилотным проектом которого является платформа «Волга–Янцзы», может рассматриваться как ответ на промежуточные результаты развития межрегионального сотрудничества, когда дружба только в формате породненных городов уже не могла удовлетворить интересы сторон. Формат межрегионального сотрудничества, охватывающего макрорегионы, при всей его искусственности, позволяет форсировать установление партнерских контактов между значительным числом субъектов. И хотя КПД таких контактов не всегда высок, а экономическая целесообразность сотрудничества, на что указывают и китайские исследования, «не может появиться на пустом месте» [10, c. 118], как стартовая площадка для регионов, расположенных вдали от границы, формат программы «Волга–Янцзы» представляется весьма успешным.
51 Позитивный опыт программы «Волга–Янцзы» может быть перенесен и на другие макрорегионы России и Китая с тем, чтобы каждый из регионов имел своего партнера на территории другого государства, причем искал и развивал отношения не сам, а в рамках межрегиональной программы сотрудничества, что позволит экономить время и ресурсы.
52 Перспективным представляется сотрудничество между регионами Западной Сибири и Северо-Западным Китаем (провинции Шэньси, Ганьсу, Синьцзян-Уйгурский автономный район), Восточной Сибирью и Северным Китаем (Автономный район Внутренняя Монголия, провинции Шаньси и Хэбэй), Уралом и провинциями Центрального Китая (Хэнань, Хубэй, Хунань), регионами Северо-Западного федерального округа и прибрежными провинциями Восточного и Юго-Восточного Китая (Цзянсу, Чжэцзян, Фуцзянь) и т.д.

Библиография

1. Петровский В.Е. Перекрёстные годы регионов – новые возможности для российско-китайского приграничного и межрегионального сотрудничества. Китай в мировой и региональной политике. История и современность. Выпуск XXIII: ежегодное издание; сост., отв. ред. Е.И.Сафронова. М.: ИДВ РАН, 2018. С. 238–247.

2. Елохина Ю.В., Олейников И.В. Участие субъектов Российской Федерации в процессах международного сотрудничества: общие и особенные формы установления связей. Известия Иркутского государственного университета. Серия: Политология. Религиоведение, 2013. № 1. С. 27–33.

3. Сырямкин В.И., Янь Б., Ваганова Е.В. Опыт регионального сотрудничества с Китаем на примере взаимодействия ассоциации сибирских и дальневосточных городов и северо-восточных провинций Китая. Проблемы учёта и финансов, 2011. № 3. С. 49–58.

4. Кашин В.Б., Янькова А.Д. Приграничное сотрудничество между Россией и Китаем: глубинные препятствия развития. Проблемы Дальнего Востока, 2022. № 4. С.40–55.

5. Макаренко Т.Д., Ожегова Л.А. Побратимские российско-китайские отношения как форма международного сотрудничества. Российско-китайские исследования, 2019. № 2. С. 42–52.

6. Чжан С., Ли Ц. Исследование путей сотрудничества городов-побратимов Шанхая и Санкт-Петербурга на фоне продления «Российско-китайского договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве»: в области образования. Международный научно-исследовательский журнал, 2022. № 9. С. 1–5.

7. Аликберова А.Р. Татарстано-китайские отношения в гуманитарной сфере: формы взаимодействия. Общество и государство в Китае. Т. XLVI, часть 1. М: ИВ РАН, 2016. С. 110–125.

8. Ларин В.Л. Межрегиональные отношения России и Китая в начале XXI в. Таможенная политика на Дальнем Востоке, 2008. № 3. С. 22–39.

9. Ван Цзюньтао, Любина Д.Е. Китайско-российское сотрудничество на территории бассейнов рек Янцзы и Волги. Евразийская интеграция: экономика, право, политика, 2022. № 1. С. 111–118.

10. 刘军. 中俄“长江—伏尔加河”地区合作中的投资困境研究. [Liu Jun. 2019. Study of problems in investment cooperation in the framework of Volga–Yangtze regional cooperation]. Eluosi, Dong’ou, Zhongya yanjiu. № 2. Рр. 110–122. (In Chin.)

11. 王树春, 王陈生, 江洪飞. 浅析中俄“长江—伏尔加河”区域合作. [Wang Shuchun, Wang Chensheng, Jiang Hongfei. 2021. Brief Analysis of the Russian-Chinese Cooperation within Volga–Yangtze Program]. Ouya Jingji. Is. 1. Pp. 97–116. (In Chin.)

12. 沈影. 长江-伏尔加河”合作机制是实现中俄务实合作的新动力. [Shen Ying. 2018. Volga–Yangtze Cooperation Mechanism as a New Driver for Chinese-Russian Business Cooperation]. “Yidai Yilu” Ouya Hezuo Fazhan Baogao. Beijing. Pp. 241–252. (In Chin.)

13. 苏淑民.新中国民间外交发展的三个阶段/ [Su Shumin. 2016. Three Stages of Development of the Public Diplomacy in New China]. Renmin Luntan. (In Chin). http://www.rmlt.com.cn/2016/0825/438084.shtml (accessed 27.06.2023)

14. Kulintsev Yu., Mukambaev A., Rakhimov K., Zuenko I. Sinophobia in the Post-Soviet Space. A Reaction to Expansion or a Challenge to Integration? Russia in Global Affairs, 2020. № 3. Рp. 129–151.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести