Сегодня, наверное, уже не осталось ни одного эксперта, который хотя бы раз не отметил возрастающую активность Китая по разным направлениям в различных частях мира. Ближний Восток не является исключением. Но если с арабскими странами региона этот азиатский гигант уже достаточно давно установил разнообразные контакты, то активное развитие отношений с Израилем - это тренд последних нескольких лет. Некоторые аналитики начинают уже говорить о возникновении потенциала стратегического партнёрства между двумя странами. Насколько это оправдано?

В статье дан краткий анализ нескольких сфер сотрудничества Китая и Израиля, на основе которого можно сделать некоторые выводы.

В 1980-е гг. при Дэн Сяопине Китай стал с интересом присматриваться к Израилю, в частности к его вооружениям. Тогда же были осуществлены первые поставки израильского оружия в КНР. Эксперимент оказался успешным. Более того, есть все основания полагать, что интерес к развитию сотрудничества именно в этой сфере наряду с началом активной фазы мирного процесса между израильтянами и палестинцами позволил обеим странам в 1992 г. установить полноценные дипломатические отношения.

Успехи военно-технического сотрудничества (ВТС) подтолкнули китайское руководство и деловых людей к тому, чтобы внимательно присмотреться к Израилю с точки зрения оценки его успехов в сфере развития у себя в стране экономики инноваций. В 1990-е гг. наблюдался неуклонный рост двусторонних торгово-экономических отношений. Но самое интересное начало происходить уже в XXI в.

РАЗВИТИЕ ДВУСТОРОННИХ ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ

В начале 1990-х гг., когда Израиль получил возможность существенно расширить географию своей внешней торговли¹; достаточно быстро особое место в планах развития внешнеэкономических связей Израиля заняли два азиатских гиганта - Китай и Индия. Рост платежеспособного спроса в этих странах создал поистине необъятные рынки сбыта. Ведя поиск незанятых ниш, израильский Институт экспорта создал в 1993 г. в этих двух странах информационные центры, содействующие развитию экономического сотрудничества в таких областях, как телекоммуникации, медицинская электроника, сельскохозяйственное оборудование. [1, с. 117].

В то же время торговля с Китаем возросла с $8 млн в 1990 г. до $864 млн в 2000 г. К 2005 г. этот показатель достиг $2,6 млрд, а к 2016 г. $9,2 млрд. В период с 1995 по 2005 гг. экспорт увеличился в 9,2, а импорт вырос в 14,1 раза [1, c. 118]. При этом с 2000 г. по 2016 гг. экспорт в Китай рос более быстрыми темпами (увеличился в 12,7 раза), чем импорт (увеличился в 9,8 раза). Как видно из граф. 1, особенно значительный рост двустороннего торгового оборота наблюдался в начале XXI в. В 2015 г. Китай стал третьим по величине торговым партнёром Израиля и, соответственно, первым в Азии [2]. Характерной особенностью торговых отношений между Израилем и Китаем является значительный дефицит израильского торгового баланса.

Основными статьями экспорта Израиля являются потребительские и промышленные товары, а импорта - потребительские товары и сырье для промышленных нужд.

Интересным инструментом развития двусторонних деловых контактов стало создание особой схемы предоставления китайским компаниям долгосрочных кредитов, если они имеют дело с израильскими экспортерами в сферах строительства инфраструктурных и производственных объектов. Схема эта получила название «финансовый протокол».

Его суть такова: китайские конечные потребители и израильские поставщики самостоятельно согласовывают размеры проектов и другие необходимые параметры. Затем согласованный между собой проект они подают на одобрение в министерства финансов обеих стран. Если одобрение получено, начинается этап согласования с израильскими и китайскими банками. Согласованная сделка страхуется израильской государственной корпорацией страхования экспортных операций, снижая, таким образом, стоимость кредитов и соответствующие риски. А израильские и китайские банки предоставляют долгосрочные займы под проекты [3].

Первый финансовый протокол был подписан между Израилем и Китаем в 1995 г. Затем в 2004 г. был подписан второй протокол, а в 2010 г. - третий. К началу 2016 г. посредством данной финансовой схемы в развитие двусторонней деловой кооперации было привлечено средств на общую сумму в $2,6 млрд. Особенно существенную роль этот механизм сыграл в 2008-2009 гг., когда необходимо было ослабить негативный эффект мирового кризиса (хотя обе страны относительно не слишком от него пострадали) [3].

Ретроспективно мы можем оценить эффективность финансового протокола достаточно высоко². Этот инструмент позволил развивать совместные проекты в таких ключевых для Китая сферах, как: коммуникации, медицина и здравоохранение, водопользование, чистая энергия, агротехнологии и образование в тех провинциях КНР, которые не считаются изначально привлекательными для иностранного бизнеса [3].

Приведём несколько примеров двустороннего делового сотрудничества. Так, с конца 1990-х гг. недалеко от Пекина действует демонстрационная израильская ферма по разведению крупного рогатого скота [4]. А в 2007 г. израильтянами было подписано соглашение с китайскими производителями текстильной продукции о поставках нижнего белья для израильской армии [4]. В 2008 г., в Янлине, провинция Шэньси, состоялась Неделя китайско-израильского сотрудничества в области сельского хозяйства [5, с. 268]. С 2010 г. израильский автомобильный дистрибьютор DavidLubinskiGroupначал импортировать в страну китайские автомобили марки MGRoewe 550 [6].

Существенный прорыв произошёл в последние годы в сфере въездного китайского туризма в Израиль. В 2012 г. министерство туризма приняло стратегическое решение сфокусироваться на Китае с целью привлечения большого количества туристов из этой страны. С этого момента наблюдался рост туристического потока из Китая в Израиль на 15-30% ежегодно [2]. И если в 2015 г. страну посетили 47 тыс. китайских туристов, то в 2016 г. - уже 79 тыс., а в 2017 г. их число впервые в истории превысило 100 тыс., составив 113,6 тыс. человек [7]. Увеличение турпотока из Поднебесной было стимулировано, помимо роста общей заинтересованности в Израиле, открытием новых воздушных маршрутов, в частности первого прямого рейса из Шанхая, а также маркетинговыми кампаниями и упрощением визовых процедур [7].

В завершение данного раздела необходимо упомянуть ещё об одном - оригинальном - аспекте косвенного присутствия Китая в израильской экономике. В 1997 г. Израиль и Иордания подписали соглашение о создании Особой промышленной зоны (ОПЗ) в районе иорданского города Ирбид (начала действовать с 1998 г.)³. Судя по всему, основную выгоду от действия ОПЗ в Иордании получают китайцы. Используя дыры в соглашении об ОПЗ, они определенным образом инвестируют в работающие там предприятия. При этом им удается нанимать на работу более дешевых китайских рабочих, а не иорданцев. Из 71 компании, работающей в 2008 г. в ОПЗ, большинство сотрудников 23 из них выходцами были из континентального Китая [8]. По имеющимся данным, не менее 50% прибыли от поставок текстиля в США из Ирбида получают компании именно с китайским владением.

ВОЕННО-ТЕХНИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО (ВТС)

Весьма активно, но непросто, развивается сотрудничество между двумя странами в военной сфере. Его структура была и остаётся следующей - Израиль передаёт КНР вооружения и технологии военного назначения, а Китай это оплачивает. Так, уже в начале XXI в. появилась информация, что еще в 1980-х Израиль передал Китаю ноу-хау свернутого в самом Израиле по бюджетным и дипломатическим соображениям проекта создания многоцелевого истребителя «Lavi» («ChengduJ-10» (в китайском варианте).

Интересно, что в появившейся на страницах авторитетного в этой области издания «Jane’s» информации отмечалось, что по многим параметрам он был равен или даже превосходил тогдашние американские и советские аналоги [9].

Тогда же Китай обязался не продавать новый истребитель врагам Израиля, а также предоставить Израилю право использовать внедренные китайской стороной разработки израильских ученых и рассматривать Израиль в качестве полноправного партнера при продаже истребителя третьим странам [10].

XXI в. начался для израильско-китайских отношений в рассматриваемой сфере с серьёзного скандала. Дело в том, что государственная компания «Росвооружение» 17.06.1997 г. (при содействии тогдашнего и нынешнего премьер-министра Израиля Б. Нетаньяху) подписала с израильской фирмой Eltaконтракт на создание воздушных систем раннего предупреждения (самолета ДРЛО А-50). С этой целью модернизированные транспортные самолеты Ил-76 предполагалось оборудовать бортовой радиолокационной станцией (РЛС) Phalconизраильского производства. На основе этих разработок и было заключено в 1999 г. с ВВС Китая соглашение о поставке результатов совместной деятельности на сумму $250 млн. Однако в 2000 г. Израилю под давлением США пришлось разорвать этот контракт, что принесло израильской IsraelAerospaceIndustries- ведущей компании проекта - большие убытки как в качестве штрафа за нарушение договора в размере $10 млн, так и в виде неполученной прибыли от контракта и значительных имиджевых потерь [11].

После этого поставки военной техники и технологий в КНР сократились до весьма скромных $10-30 млн в год. Как отмечает израильский политолог Ханин, кризис в отношениях был преодолен лишь десятилетие спустя, когда Израиль вновь стал одним из главных поставщиком сложных военных технологий для Китая [10]. По некоторым данным, в настоящее время Израиль занимает второе место после России по объёмам военно-технического сотрудничества с КНР [12]. Как отмечается в отчете комиссии Конгресса США по американо-китайским отношениям, среди израильских поставок находятся электронные системы управления огнем для китайского военноморского флота, оптика и средства связи, крылатые ракеты и ракеты класса «воздух-воздух», БЛА, авиационные тренажеры и другое высокотехнологичное оружие и военная техника [10]. Вместе с тем, по итогам 2016 г. азиатский континент действительно явился лидирующим регионом израильского экспорта вооружений ($2,6 млрд), но ведущим региональным контрагентом Израиля стала Индия, а не КНР [13]. Однако это не отменяет того факта, что для Китая военнотехническое сотрудничество с Израилем и сегодня является важной частью программы развития собственных вооружённых сил и ВПК страны.

РАЗВИТИЕ ИЗРАИЛЬСКОЙ ТРАНСПОРТНОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ

В последние годы Китай активно развивает несколько глобальных инфраструктурных и инвестиционных проектов, призванных повысить эффективность экономического взаимодействия азиатского гиганта со своими партнёрами по всему миру. Одним из таких проектов является т.к. «Жемчужная нить» - сеть торговых портов как в зоне Индийского океана, так и в Средиземноморье. Применительно к Израилю эта стратегия преломляется в то, что в 2014 г. китайская компания ChinaHarbourEngineeringCo. Ltd- вторая по величине в сфере дноуглубительных работ компания в мире выиграла тендер на строительство новых контейнерных терминалов в Ашдодском порту. А в 2015 г. китайская ShanghaiInternationalPortGroupполучила от израильского правительства концессию на управление в течение двадцати пяти лет портом Хайфы. Таким образом, китайцы получили контроль над двумя из трёх морских ворот Израиля. К тому же там располагаются базы ВМС еврейского государства [14]. Если к этому добавить, что Китай проявляет активную заинтересованность в строительстве железнодорожной ветки между центром Израиля и портом на Красном море - Эйлат, а также участвует в строительстве лёгкого метро в ТельАвиве и рытье туннеля на горе Кармель в Хайфе [15], то может создаёться впечатление, что КНР всерьёз рассматривает Израиль в качестве логистического хаба между Европой и Азией.

Как отмечает израильский эксперт Одед Эран [14], несмотря на очевидную экономическую выгоду для Израиля от такого сотрудничества, необходимо на общественном уровне обсудить и прийти к пониманию того, насколько аккумулирование Китаем стратегических активов на территории Израиля может в будущем ограничить еврейскому государству свободу в принятии важных для собственного развития и безопасности решений.

ПРИОБРЕТЕНИЕ ИЗРАИЛЬСКОГО БИЗНЕСА

В последние годы китайский бизнес стал активно интересоваться приобретением израильских компаний, как малых инновационных предприятий (стартапов), так и крупных фирм. Среди наиболее заметных сделок по приобретению китайскими компаниями израильских следует отметить, например, покупку MakhteshimAganIndustries(производитель средств зашиты растений) компании ChemChinaв 2011 г., приобретение крупнейшего израильского производителя молочной продукции Tnuvaкитайской BrightFoodв 2014 г. и, наконец, покупку ведущего израильской косметической компании Ahava(косметика Мёртвого моря) компанией Fosunв 2016 г. [16]. Отдельно на этом фоне выделяется приобретение в том же году израильского онлайн казино Playtikaкитайским консорциумом за $4,4 млрд. [17]. Причиной роста заинтересованности в Израиле (особенно проявившегося в 2016 г.) аналитики называют, помимо прочего, усиление противостояния между Китаем и США, вынудившего китайских инвесторов сокращать своё присутствие на этом рынке [18] Таким образом, за период 2012-2016 гг. общий объём накопленных китайских инвестиций в израильскую экономику составил $16 млрд [17].

Небывалую активность китайские частные и институциональные инвесторы проявляют также в деле приобретения израильских малых инновационных компаний. Отметим, что количество фондов из Поднебесной, инвестирующих в израильские стартапы, выросло с 18 в 2013 г. до 34 в 2017 г. А величина их ежегодных инвестиций составляла, в среднем, в период 2013-2017 гг. 12% от общего объёма инвестиций, полученных израильскими малыми инновационными компаниями [19]. И это, судя по всему, далеко не предел. В основном, их интересуют израильские технологии в таких сферах, как интернет, кибербезопасность, медицинское оборудование и фармацевтика (Китай стремится активизировать инновационные процессы на своём фармрынке, в частности с использованием израильских технологий), альтернативные источники энергии, агротехнологии.

Однако в 2017 г. наблюдался существенный спад в китайских инвестициях в Израиль (за исключением инвестиций в стартапы). Эксперты полагают, что это следствие неясной политики руководства КНР в отношении инвестиций своих граждан за рубежом. Дело в том, что в конце 2016 г. власти Поднебесной ввели определённые ограничения на подобный вид деятельности. Однако после вышедших в августе 2017 г. разъяснений ожидается, что в 2018 г. китайские инвесторы вновь будут активно вкладываться в израильские технологичные компании [17].

Таким образом, можно с уверенностью сказать, что сегодня Китай видит в Израиле одного из перспективных партнёров в деле развития собственной экономики инноваций. Израиля же, долгие годы в процессе формирования собственной экономики инноваций, по сути опиравшегося только на одно государство - США, появление нового партнёра с высоким инвестиционным потенциалом означает как минимум диверсификацию источников поступления средств, что всегда является позитивным фактором, а как максимум - возникновение ещё одного огромного рынка сбыта своей инновационной продукции. Более того, если в сотрудничестве с США Израиль часто воспринимается Вашингтоном как младший партнёр, то для Китая израильские технологии имеют такое огромное значение, что Израиль может считать себя вполне равным участником возникшего партнёрства.

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

Приведём лишь несколько примеров такого партнёрства. Так, китайский миллиардер Ли Кашин инвестировал $130 млн в строительство кампуса израильского политехнического института (Хайфский Технион) в Китае [15]. C целью содействия адаптации израильских технологий в Поднебесной созданы два проекта: технологический парк в Чанджоу, а также в 2016 г. в Шэнджене китайский гигант Kuang-Chiобъявил о создании венчурного фонда и инкубатора. Нельзя не отметить создание специального китайско-израильского проекта в городе Шоунган, который занимается адаптацией в КНР израильских технологий эффективного водопользования - WaterCity(подробнее см. [20]). Всего, по состоянию на начало 2017 г., в Китае работали более тысячи израильских компаний [21, p. 7].

Как отмечает российская исследовательница А.Богданова, «широкое сотрудничество проводится на базе высших учебных заведений двух стран. Цзилиньский университет и Университет им. Бен-Гуриона совместно образуют центры двух вузов по инновациям и предпринимательству. Университет Цинхуа и Тель-Авивский университет строят центр развития инновационных технологий «Xin» (в переводе с китайского «новый»). Кроме того, в Тель-Авивском университете, а также в Еврейском университете в Иерусалиме открыты Институты Конфуция, где китайские преподаватели обучают израильских студентов языку и культуре Китая. Распространен обмен студентами на образовательные стажировки. В Шанхае расположен Центр исследований Израиля при Транспортном университете. Здесь происходит совместное изучение двусторонних отношений, рассмотрение бизнес-стратегий, технологий и политики» [22, c. 12].

Регулярно проходят различные двусторонние форумы, конференции, выставки по различным аспектам двустороннего технологического сотрудничества. Только в 2016 г. Израиль посетили более пятисот китайских делегаций [21, c.10]. Отметим, в частности, состоявшуюся в том же году вторую встречу Комитета по инновациям, возглавляемого премьер-министром Израиля Б. Нетаньяху совместно с вице-премьером правительства КНР Лю Яндуном. На ней было подписано 13 различных соглашений по сотрудничеству, а также принято решение начать переговоры о создании между двумя странами Зоны свободной торговли (ЗСТ) [2].

Формируются и инвестиционные механизмы такого сотрудничества. В частности, крупнейшая китайская компания в области ИКТ технологий в сфере медицины (50% рынка КНР) NeusoftCorporationи израильско-китайская инвестиционная компания InfinityGroupсоздали совместный фонд размером в $250 млн для поддержки деятельности израильских компаний в области науки о жизни на китайской территории [23]

Государственные структуры обеих стран сформировали также специальные программы поддержки двусторонней научно-технической кооперации с прикладным уклоном (первый договор об этом был заключён еще в 1995 г.), давая возможность совместным исследованиям и разработкам получить государственные деньги на льготных условиях от правительств обеих стран (в китайском случае это могут быть государственные структуры областного масштаба). По сути, эти программы представляют собой своеобразные фонды, которые инвестируют в проекты, если те соответствуют установленным требованиям. Важно, что полученные деньги в случае неудачи компании возвращать не должны, а при успешной реализации программы - правительственные структуры, выдавшие деньги, будут получать роялти вплоть до полного погашения суммы гранта (подробнее см., в частности [24]). Подобная финансовая инфраструктура стимулирует эффективное и интенсивное развитие научно-технического сотрудничества между Китаем и Израилем. К 2016 г. в рамках совместных программ такого рода были рассмотрены 230 проектов, из которых 143 получили совместное одобрение, а 84 на общую сумму в $50 млн выполняются или завершены [2].

Показательно, что принадлежащая InfinityGroupизраильская высокотехнологическая компания WaferLevelChipScalePackage (WLCSP), в начале 2015 г. стала первой публичной компанией, которая имеет некитайских соучредителей, получившая право котироваться на Шанхайской фондовой бирже, несмотря на официальный запрет для иностранных компаний продавать свои активы на китайских фондовых рынках [22, c. 11-12].

Два крупнейших китайских производителя оборудования мобильной связи «Xiaomi» и «Huawei» открыли в Израиле свои центры НИОКР. Не исключено, что их примеру в скором времени последуют и другие представители новой экономики из КНР.

                                 * * *

Таким образом, в последние годы наблюдается активизация китайско-израильского сотрудничества по ряду направлений. Если со странами мусульманского востока КНР связывает товарносырьевая экономика, то с Израилем - научно-техническая. Сегодня Китай предпринимает значительные усилия для формирования у себя экономики инновационного склада. Это происходит на фоне общего усиления торгово-экономической экспансии КНР. Израильтяне сегодня, в целом, позитивно оценивают повышенный интерес Китая к себе. Однако в будущем это может вылиться для них в слишком серьёзную зависимость, включая политическую, от этой страны. Пока нет уверенности, что политическая и экономическая элита Израиля отдаёт себе в этом полный отчёт.

В начале 2000-х гг. автор высказывал мнение о том, что для израильских компаний сектора высоких технологий одним из наиболее перспективных направлений является Китай. В то же время подчеркивалось, что пока для израильтян работать в Китае довольно сложно. В те годы многие из представителей израильского бизнеса довольно часто ездили в эту страну, но количество подписанных и работающих контрактов было значительно меньше количества их поездок [1, c. 102]. Спустя десятилетие, как видно из приведённого краткого анализа двусторонних отношений, в экономической и научно-технической сферах Китай и Израиль если ещё и не достигли уровня стратегического взаимодействия, то уже очень близко к нему подобрались.

Сегодня Россия стремится построить у себя экономику инноваций. Представляется, что в период ускоренного развития технологий в одиночку преодолеть технологическое отставание и адаптироваться к реалиям современного мира крайне сложно. Израиль может стать нашим партнёром в этом процессе. Китайский опыт взаимодействия с еврейским государством может быть ценен в формировании такого партнёрства. При этом следует отдавать себе отчёт, что Россия, обладающая значительным собственным научнотехническим потенциалом, не может себе позволить просто копировать иностранные технологии, однако и «изобретение велосипеда» - это непозволительная роскошь в условиях всё ускоряющегося XXI века.