Везде
Windows of the Cathedral of the Nativity of the Virgin in Suzdal
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Windows of the Cathedral of the Nativity of the Virgin in Suzdal
Annotation
PII
S086960630009210-0-1
DOI
10.31857/S086960630009210-0
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Vladimir V. Sedov 
Occupation: Chief Researcher
Affiliation: Institute of Archaeology, Russian Academy of Sciences
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 4
Pages
141-148
Abstract

The article publishes graphic materials and descriptions of two windows in the Cathedral of the Nativity of the Theotokos in Suzdal. These windows belong to the cathedral built in 1222–1224; one of them located in the southern side apse of the temple did not survive and is known only from the drawing of the middle 19th century, while the other, in the eastern part of the southern facade, is partially preserved. The sides of the windows with external opening were ornamented with colonettes on bases. Similar windows with colonettes are found in the Romanesque style architecture of the 12th century in Italy, France, Spain and Germany. The penetration of this form, known in Russia only in the Suzdal Cathedral, could be associated with the arrival of another group of masters from Italy. These windows fit into the picture of a constant influx of ever new masters into the Vladimir-Suzdal principality in the early 13th century.

Keywords
Rus, Vladimir-Suzdal principality, architecture of Rus, the Suzdal Cathedral, windows with colonettes, Romanesque architecture
Acknowledgment
The article was prepared as part of the research project AAAA-A18-118021690056-7.
Received
10.04.2020
Date of publication
21.12.2020
Number of purchasers
14
Views
525
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite   Download pdf
1 Эта статья посвящена одной форме суздальского собора Рождества Богородицы, построенного в начале XIII в.: его окнам. Окна собора, сохранившиеся лишь на старых чертежах или во фрагментах, оригинальны; ничего подобного более в архитектуре Владимиро-Суздальской Руси, да и всей Древней Руси, не встречается. Эта необычная форма требует своего объяснения.
2 Собор Рождества Богородицы в Суздале – многослойный памятник. На рубеже XI–XII вв. по заказу князя Владимира Мономаха был построен первый храм. Его основания, пусть и не полностью, исследованы, есть некоторое представление о том, что он собой представлял: это был большой храм киевского типа, трехабсидный, четырехстолпный с нартексом и встроенной в нартекс лестничной башней (Зыков, 1999; 2008; 2010; 2019). Киево-Печерский Патерик говорит о князе Юрии Долгоруком, сыне Владимира Мономаха, как о заказчике суздальского собора: “Сын же того Георгий князь, слышав от отца Владимера еже о тъй церкви сътворися, и тьи в своемь княжении създа церковь в граде Сужьдали в ту же меру, яже по летех вся ты распадошася” (Памятники литературы…, 1980. С. 428).
3 Лаврентьевская летопись сообщает о закладке Рождественского собора в 1222 г. по заказу великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича: “Великыи княз(ь) Гюрги заложи ц(е)рк(о)вь каменьну с(вя)тыя Б(огороди)ца в Суждали на первем месте, заздрушивъ старое зданье, понеже оучала бе рушитися старостью и верх ея впал бе, та бо ц(е)рк(в)ы создана прадедом его Володимером Мономахом и бл(а)ж(ен)ным еп(иско)помь Ефремом” (Полное собрание русских летописей, 2001. С. 445). Этот новый храм был окончен в 1224 г. и освящен Суздальским епископом Симоном 8 сентября (в день празднования Рождества Богородицы, т.е. на престольный праздник): “Того ж лет(а) создана быс(ть) ц(е)рк(в)ы с(вя)тыя Б(огороди)ца в Суждали, и с(вя)щ(е)на быс(ть) еп(и)с(ко)п(о)мь Симоном в И д(е)нь семтяб(ря)” (Лаврентьевская летопись, 2001. С. 447).
4 В дальнейшем храм Рождества Богородицы начала XIII в. рухнул в своих верхних частях, а нижние его части, сохранившие формы времени князя Юрия Всеволодовича, были надстроены в 1528 г. Таким образом, получился памятник, сочетающий в себе нижнюю часть XIII в. (примерно половина высоты) и верхнюю часть XVI в. В конце XVII в. этот двусоставный храм был перестроен и достроен по заказу митрополита Суздальского Иллариона (Федоров, 2012. С. 70–77).
5 Формы храма Рождества Богородицы начала XIII в. нельзя назвать изученными. Мы попытались ранее дать очерк основных черт этого памятника (Седов, 2012). Однако в этом соборе еще очень много деталей и мотивов, которые требуют отдельного и тщательного исследования.
6

Рис. 1. Окна Суздальского собора: 1 – фасад окна в дьяконнике (по Н.А. Артлебену); 2 – фасад окна в восточном прясле южного фасада (реконструкция А.Д. Варганова); 3 – зондаж окна в восточном прясле южного фасада. Fig. 1. Windows of the Suzdal Cathedral
7 К таким деталям принадлежат, безусловно, окна первого света, устроенные так, что по бокам арочного окончания внешнего раструба окна расположены невысокие колонки. Эти окна расположены ниже аркатурно-колончатого пояса. Некоторые из них были заложены, а в верхней части – растесаны, но большинство было растесано так, что сейчас от них не сохранилось ничего.
8 Впервые подобные окна Суздальского собора отметил Н.А. Артлебен, который, при перечислении черт романского стиля, увиденных им во владимиро-суздальском зодчестве, назвал “узкие и высокие окна с откосами, украшенные разными шаблонами, и особенно окна с колонками, как на Суздальском алтаре”; тут же был приведен чертеж какого-то романского окна. Чуть ниже в той же работе упомянуты «пояс и окно, мною снятые; последнее, к сожалению, уже не существует, оно расширено, как объяснили мне, в “соответствие” с другим прежде разделанным окном отделения жертвенника» (Артлебен, 1871. С. 296, 298).
9 В несколько более поздней работе Н.А. Артлебен подробнее рассказал о расположении окна с колонками по сторонам, которое он наблюдал, но которое потом было растесано (рис. 1, 1): “Еще недавно существовало в диаконнике весьма замечательное невысокое нижнее окно романской формы с колонками по бокам; – единственный пример в церквах Суздальской области; на археологический интерес этого окна было обращено внимание заведывающих, что однако не помогло, и окно было расширено с уничтожением колонок, в соответствие, как объяснили, с другими четырьмя нижними окнами, давно уже расширенными. Много похвальнее было бы выразить любовь к симметрии восстановлением прежде расширенных окон по образцу сохранившегося древнего. Хорошо еще, что с окна до переделки его был снят рисунок, напечатанный после в числе прочих деталей в Атласе к трудам 1-го Археологического съезда, на таблице XXIII, да кроме того существует фотографический снимок с восточной стороны собора, на котором видно и алтарное окно с колонками” (Артлебен, 1880. С. 62).
10 После этих упоминаний долгое время об окнах Суздальского собора не говорилось ничего.
11 А.Д. Варганов в статье 1945 г. сомневался в существовании окна с колонками: “Найденный нами рисунок нач. XIX в. позволяет предполагать, что фасад южного притвора, подобно собору в Юрьеве, имел парные резные камни по бокам портала и крупный рельеф над его замком. Отсутствие на этом же рисунке изданного Н.А. Артлебеном окна диаконника с арочным наличником позволяет сомневаться в его реальности (Варганов, 1945. С. 103–104).
12

Рис. 2. Окно восточного прясла южного фасада Суздальского собора. Fig. 2. The window in the eastern part of the southern facade of the Suzdal Cathedral
13 Но сомнения А.Д. Варганова были напрасными: как будет показано ниже, он вскоре, в 1940-х или 1950-х годах, нашел такое окно. Н.Н. Воронин в своей обобщающей работе коснулся вопроса об окнах, он пишет, сначала сославшись на Н.А. Артлебена: «Рисунок этого окна, изданный Н.А. Артлебеном, был сделан незадолго до растески окна; кроме того, Н.А. Артлебен ссылается на имеющийся фотографический снимок окна. Это позволяет доверять его показаниям, хотя на рисунке собора окно и не показано. Выше мы видели примеры помещения окон между колонками пояса (Боголюбово, Успенский собор и его галереи). Строители Суздальского собора сделали следующий шаг, превратив звено пояса в наличник окна. Это подтверждается окном, которое открыл А.Д. Варганов в восточном делении южного фасада собора. Здесь по сторонам оконного проема сделаны неглубокие выемки; в них вставлены колонки, опирающиеся на аналогичные базам пояса кубические подставки и завершаемые капителями, на которые ложатся пяты арочной перемычки” (Воронин, 1961. С. 37, 38). Рисунок окна, опубликованный Н.Н. Ворониным, является авторской реконструкцией А.Д. Варганова (рис. 1, 2).
14

Рис. 3. Окно северного прясла западного фасада Суздальского собора. Fig. 3. The window in the northern part of the western facade of the Suzdal Cathedral
15 В недавнее время был опубликован чертеж окна (рис. 1, 3), опознанного нами как нижнее окно восточного прясла южного фасада (Столетов и др., 2011. С. 106). Возможно, это чертеж А.Д. Варганова. Здесь видно, что первоначальное окно начала XIII в. сохранило заложенный кирпичом просвет, а также правую сторону с раструбом и уступом, внизу которого стоит база колонки, как будто накладывавшейся на этот уступ.
16 В настоящее время это окно сохранилось примерно так, как это показано на зондаже (рис. 2): вверху осталась часть арочного завершения и даже плоскости внутри него с характерным для XVI в. “лобиком”, а ниже сохранились две стороны раструба и прямоугольные уступы по краям; в правом уступе заметна обломанная кубическая белокаменная база с остатками изображения цветка или птицы в углубленной филенке, вверху в неровной кладке заметно подобие круглого диска, к которому, вероятно, примыкала колонка или ее капитель.
17

Рис. 4. Окна алтарной части церкви Сант-Аббондио в Комо. Fig. 4. Windows in the altar of the Basilica of Sant’Abbondio in Como
18

Понятно, что и рисунок Н.А. Артлебена, и рисунок А.Д. Варганова представляют собой лишь реконструкции, но в целом эти реконструкции достаточно верно передают то, что мы можем увидеть воочию. Перед нами арочное окно с внешним раструбом, который был фланкирован колонками на постаментах с рельефами. Это, безусловно, работа начала XIII в., напоминающая части расположенного выше аркатурно-колончатого пояса, но являющаяся частью независимой системы. Есть все основания думать, что окна первого яруса суздальского собора 1222–1224 гг. были такими же или отличались, но незначительно.
19 В настоящее время в северном прясле западного фасада расположено окно с раструбом, имитированными в цементе “белокаменными” колонками по сторонам и плинфяной арочной перемычкой (рис. 3). Это окно не настоящее, оно появилось относительно недавно и является реконструкцией, предпринятой владимирскими реставраторами, но пока не отраженной в печатных материалах.
20 Скажем сразу, что предположить, что эти окна Суздальского собора возникли в результате эволюции, то есть являются как будто оторванными друг от друга отрезками аркатурно-колончатого пояса, как думал Н.Н. Воронин, мы никак не можем. Это, безусловно, самостоятельная форма, арочное окно, проем которого фланкирован колонками, как будто несущими архивольт. С этой точки зрения прав Н.А. Артлебен, еще сто пятьдесят лет тому назад связывавший эту форму с западноевропейским романским зодчеством. Нужно только прояснить ситуацию, ответив на вопрос: где такая форма встречается и в какое время?
21 Во владимиро-суздальской архитектуре подобных окон больше нет. Так что окна Суздальского собора – это изолированный, единичный опыт, который не имеет здесь ни прецедента, ни продолжения. Уже одно это одинокое положение заставляет подумать о приходе в Суздаль каких-то новых мастеров (или мастера). Этот приход привнес в архитектуру собора Рождества Богородицы ранее неизвестный здесь прием, окна с колонками, который, как увидим ниже, был достаточно широко распространен в архитектуре романского стиля в Западной Европе.
22 Происхождение этого приема следует искать в позднеантичной архитектуре. Но в законченном и как будто устоявшемся виде он стал одной из самых распространенных форм романской архитектуры XII в., причем такие окна украшают и апсиды, и трансепты, и боковые стены нефов. Такие простые окна, с двумя колонками по сторонам, встречаются не очень часто, но такое суждение, возможно, вызвано тем, что подобные окна расположены в провинциальных сооружениях, не часто и не слишком подробно публикуемых. Однако в качестве близкой аналогии мы можем назвать роскошные окна с парой колонок на боковых фасадах алтарной части церкви Сант Аббондио в Комо первой половины XII в. (Kubach, 1981. P. 185; Fernie, 2014. P. 7; Lombardia romanica, 2010. P. 103–111), где окна окружены по контуру еще и резными полосами камня (рис. 4).
23 Более сложные, но все же родственные варианты представляют окна, в которых проем обрамлен сочетанием прямоугольных уступов и колонок (обычно по две колонки и два уступа), это же сочетание повторяется на архивольтах, где прямоугольные уступы чередуются со скругленными валиками. Мы можем указать на довольно широкий круг подобных окон, среди которых выделим окно в нижнем ярусе средней апсиды (рис. 5) построенного в XII в. собора в Кремоне (Lombardia romanica, 2010. P. 223–231) и окно на апсиде церкви Сан-Микеле в Павии (рис. 6), выстроенной в первой половине XII в. (La Lombardia, 1978. P. 88–114).
24 Приведенными ломбардскими аналогами круг возможных образцов для окон Суздальского собора не исчерпывается. Подобные окна, как простые, так и очень сложноразработанные, в большом количестве присутствуют в романской архитектуре Франции. Назовем следующие памятники французской романики, относящиеся к XII в.: церковь Сен-Сернен в Тулузе (Saint-Sernen, Toulouse; Conant, 1993. P. 166), третья церковь аббатства Клюни (окна внутри; Fernie, 2014. P. 125), церковь Сен-Пьер в Ольне де Сантонж (Saint-Perre, Aulnay de Santonge; Atroshenko, Collins, 1985. P. 147; Fernie, 2014. P. 116). Наконец, такие окна видим над двойным входом в Храм Святого Гроба в Иерусалиме, построенном французскими мастерами к 1149 г. (Conant, 1993. P. 338, 339), и на абсидах тоже французского по истокам романского собора в Бейруте (Fernie, 2014. P. 132).
25

Рис. 5. Окно на абсиде собора в Кремоне. Fig. 5. A window in the apse of the Cremona Cathedral
26 Отметим большое количество окон подобного рода в романских храмах Испании; они есть в следующих заметных памятниках XII в.: собор в Саламанке (Kubach, 1981. P. 306; Fernie, 2014. P. 187), церкви Сан Висенте в Авиле (San Vicente, Avila; Fernie, 2014. P. 141), церкви Санта Крус де ла Серос (Santa Cruz de la Seros; Fernie, 2014. P. 144), церкви Санта Еулалиа де Баррио де Санта Мариа (Santa Eulalia de Barrio de SantaMaria; Historia de la Arquitectura Espanola, 1985. P. 194, 195), церкви Сан Мигель де Дарока (San Miguel de Daroca; Historia de la Arquitectura Espanola, 1985).
27

Рис. 6. Окно на абсиде церкви Сан-Микеле в Павии. Fig. 6. A window in the apse of the Basilica of San Michele in Pavia
28 Меньше окон с колонками в романской архитектуре Германии XII в.; отметим их присутствие в соборной церкви святого Серватиуса в замке Кведлинбурга (Quedlinburg; Mrusek, 1972. Ill. 54. S. 225) и соборной церкви в Вексельбурге (Wechselburg; Mrusek, 1972. Ill. 87. S. 229).
29 Можно с большой вероятностью представить, что суздальские окна с колонками пришли из какой-то области Западной Европы вместе с мастерами, строившими собор. Эти мастера привнесли уже почти готические профили цоколя Суздальского собора. Здесь не совсем понятно только, из какой области могли в 1220-е годы явиться мастера, в арсенале которых были вполне романские окна и уже готические профили цоколя. Думается, что это могла быть и Северная Италия, где романские формы задержались до первой трети XIII столетия.
30

Появление в Суздальском соборе необычной формы окон и необычных профилей вписывается в картину нескольких “волн” новых мастеров, прибывавших в Северо-Восточную Русь в начале XIII в. Мы уже отмечали присутствие необычных форм и, следовательно, новых мастеров, в Ростовском Успенском соборе 1213–1231 гг. (Седов, 2019). В Суздальском соборе Рождества Богородицы мы видим другую такую же “волну”. Она представлена не только окнами с колонками, но и такой небольшой, но важной деталью как бусины, перебивающие колонны южного портала (Романов, 1931). Эти влияния, кажется, не пересекаются, в них нет черт всеобъемлющего стиля, они лишь “прибывают”, усложняя стилевую картину так называемой русской романики начала XIII в.
31

Статья подготовлена в рамках выполнения темы НИР АААА-А18-118021690056-7.

References

1. Bashen’kin A.N., Vasenina M.G., 2011. The Chagoda cemetery and its place in the circle of antiquities of the early Iron Age. Trudy III (XIX) Vseross. arkheol. s”yezda (Velikiy Novgorod – Staraya Russa) [Works of the III (XIX) All-Russian archaeological congress (Veliky Novgorod – Staraya Russa)], II. St. Petersburg; Moscow; Velikiy Novgorod: Novgorodskiy tekhnopark, pp. 8–10. (In Russ.)

2. Bel’skiy S.V., 2017. Early medieval funerary sites on the Karelian Isthmus: some results of current research. Élite ou Égalité… Severnaya Rus’ i kul’turnyye transformatsii v Evrope VII–XII vv. [Élite ou Égalité… Northern Rus and cultural transformations in Europe of the 7th–12th centuries]. N. I. Platonova, ed. St. Petersburg: Branko, pp. 90–115. (In Russ.)

3. Janovsky A., 2011. Early medieval chamber graves on the south coast of the Baltic Sea. Der Wandel um 1000: Beiträge der Sektion zur Slawischen Frühgeschichte der 18. Jahrestagung des Mittel- und Ostdeutschen Verbandes für Altertumsforschung in Greifswald, 23. bis 27. März 2009. Langenweißbach, pp. 257–267. (Sonderdruck ausBeiträge zur Ur- und Frühgeschichte Mitteleuropas, 60).

4. Kаra M., 2014. Description of the Cemetery, Organization of the Burial Space, the Burial Rites in the Light of the Cultural and Historical Determinants. Bodzia. A Late-Viking-Age Elite Cemetery in Central Poland. A. Buko, ed. Leiden; Boston: Brill, pp. 343–411.

5. Lapshin V.A., 1985. Naseleniye tsentral’nogo rayona Rostovo-Suzdal’skoy zemli X–XIII vv. (po arkheologicheskim dannym): avtoref. diss. … kand. ist. nauk [Population of the central area of the Rostov-Suzdal land in the 10th–13th centuries. (based on archaeological data): an author’s abstract of the Doctoral Thesis in History]. Leningrad. 19 p.

6. Leont’yev A.E., 1996. Arkheologiya meri: K predystorii Severo-Vostochnoy Rusi [Archaeology of Merya: To the pre-history of Northeastern Rus]. Moscow: Geoeko. 340 p. (Arkheologiya epokhi velikogo pereseleniya narodov i rannego srednevekov’ya, 4).

7. Makarov N.A., 1997. Kolonizatsiya severnykh okrain Drevney Rusi v XI–XIII vv. Po materialam arkheologicheskikh pamyatnikov na volokakh Belozer’ya i Poonezh’ya [Colonization of the northern outskirts of Rus in the 11th–13th centuries. Based on materials from archaeological sites on the poratges of Beloozero and the Onega region]. Moscow: Skriptoriy. 386 p.

8. Makarov N.A., 2009. Cultural identity and ethnic situation in the outskirts. Arkheologiya severnorusskoy derevni X–XIII vv.: srednevekovyye poseleniya i mogil’niki na Kubenskom ozere [Archaeology of the North Rus village of the 10th–13th centuries: medieval settlements and burial grounds on Lake Kubenskoye], 3. Paleoekologicheskiye usloviya, obshchestvo i kul’tura [Palaeoecological situation, society and culture]. Moscow: Nauka, pp. 91–102. (In Russ.)

9. Makarov N.A., Fedorina A.N., 2015. The phenomenon of “large settlements” in North-Eastern Rus in the 10th and 11th centuries. KSIA [Brief Communications of the Institute of Archaeology], 238, pp. 115–131. (In Russ.)

10. Makarov N.A., Zaytseva I.E., 2016. Inhumations without mounds in the Shekshovo burial ground: new materials for the study of the Rus burial rite of the 11th century. Arkheologiya Vladimiro-Suzdal’skoy zemli: materialy nauchnogo seminara [Archaeology of the Vladimir-Suzdal land: Proceedings of a scientific seminar], 6. S.V. Shpolyanskiy, comp., N.A. Makarov, ed. Moscow: IA RAN, pp. 185–198. (In Russ.)

11. Makarov N.A., Zaytseva I.E., Krasnikova A.M., 2013. A ceremonial hatchet with princely signs from Suzdal Opolye. Fundamental’nyye problemy arkheologii, antropologii i etnografii Evrazii. K 70-letiyu akad. A.P. Derevyanko [Fundamental issues of archaeology, anthropology and ethnography of Eurasia. To the 70th birthday of Academician A.P. Derevyanko]. Novosibirsk: IAET SO RAN, pp. 435–444. (In Russ.)

12. Makarov N.A., Zaytseva I.E., Krasnikova A.M., Ugulava N.D., 2017. Research at the Shekshovo burial ground in Suzdal Opolye in 2016–2017. Arkheologiya Vladimiro-Suzdal’skoy zemli: materialy nauchnogo seminara [Archaeology of the Vladimir-Suzdal land: Proceedings of a scientific seminar], 7. S.V. Shpolyanskiy, comp., N.A. Makarov, ed. Moscow: IA RAN, pp. 7–18. (In Russ.)

13. Mikhaylova E.R., 2014. Burial grounds without mounds near the Kotorsk graveyard: chronology and place among the funerary antiquities of the forest belt of Eastern Europe. Rus’ v IX–XII vv.: obshchestvo, gosudarstvo, kul’tura [Rus in the 9th–12th centuries: society, state, culture]. N.A. Makarov, A.E. Leont’yev, eds. Moscow; Vologda: Drevnosti Severa, pp. 317–335. (In Russ.)

14. Modin I.N., Krasnikova A.M., Erokhin S.A., Makarov N.A., Milovanov S.I., Medvedev A.A., Pelevin A.A., Ugulava N.D., Shorkunov I.G. Geophysical studies of the medieval mound cemetery Shekshovo 9 in Suzdal Opolye. Arkheologiya i geoinformatika [Archaeology and geoinformatics]. Moscow. (In print). (In Russ.)

15. Müller-Wille M., 2014. The Cemetery in Bodzia in a Broader European Context. Bodzia. A Late-Viking-Age Elite Cemetery in Central Poland. A. Buko, ed. Leiden; Boston: Brill, pp. 479–510.

16. Ryabinin E.A., 1981. Zoomorfnyye ukrasheniya Drevney Rusi X–XIV vv. [Zoomorphic oramentations of Rus in the 10th–14th centuries]. Leningrad: Nauka. 124 p. (SAI, E1-60).

17. Sedova M.V., 1997. Suzdal’ v X–XIV vekakh [Suzdal in the 10th–14th centuries]. Moscow: Russkiy mir. 320 p.

18. Spitsyn A.A., 1905. Vladimir mounds. Izv. Impera. Arkheol. komissii [Proceedings of the Imperial Archaeological Commission], 15. St. Petersburg: Tip. Gl. Upr. udelov, pp. 84–172. (In Russ.)

19. Stasyuk I.V., 2017. Early medieval cremations of the Ratchino 1 burial ground. Arkheologiya i istoriya Pskova i Pskovskoy zemli: seminar im. akad. V.V. Sedova [Archaeology and history of Pskov and the Pskov Land: Seminar to Academician V.V. Sedov], 32. Materialy 62-go zasedaniya [Proceedings of the 62nd meeting]. N.V. Lopatin, ed. Moscow, Pskov: IA RAN, pp. 135–152. (In Russ.)

20. Syrovatko A.S., 2014. Burials with cinerations on the Middle Oka River of the second half of the 1st millennium AD. RA [Russian archaeology], 4, pp. 48–61. (In Russ.)

21. Uvarov A.S., 1871. Meryans and their everyday life based on mound excavations. Trudy I Arkheologicheskogo S”yezda [Works of the I Archaeological congress], 2. Moscow: V Sinod. tip., pp. 633–847. (In Russ.)

22. Vishnevskiy V.I., Kir’yanova N.A., Dobrovol’skaya M.V., 2007. Ratkovo early Middle Ages Finno-Ugric burial ground: chronology, culture and ritual. RA [Russian archaeology], 2, pp. 89–107. (In Russ.)

23. Zakharov S.D., 2014. Information potential of the cultural deposit destroyed by ploughing. KSIA [Brief Communications of the Institute of Archaeology], 233, pp. 100–112. (In Russ.)

24. Zakharov S.D., Mesnyankina S.V., 2012. Cemeteries of the Krutik settlement: first results. Arkheologiya Vladimiro-Suzdal’skoy zemli: materialy nauchnogo seminara [Archaeology of the Vladimir-Suzdal land: Proceedings of a scientific seminar], 4. S.V. Shpolyanskiy, comp., N.A. Makarov, ed. Moscow: IA RAN; St. Petersburg: Nestor-Istoriya, pp. 14–29. (In Russ.)

25. Zaytseva I.E., 2015. Details of a belt set from Shekshovo in Suzdal Opolye. Goroda i vesi srednevekovoy Rusi: arkheologiya, istoriya, kul’tura [Towns and villages of medieval Rus: archaeology, history, culture]. P.G. Gaydukov, ed. Moscow; Vologda: Drevnosti Severa, pp. 184–198. (In Russ.)

26. Zaytseva I.E., 2017a. Temple rings from Shekshovo in Suzdal Opolye. Pamyatniki srednevekovoy arkheologii Vostochnoy Evropy. K yubileyu M.D. Poluboyarinovoy [Sites of medieval archaeology of Eastern Europe. To the anniversary of M.D. Poluboyarinova]. A.V. Chernetsov, ed. Moscow: IA RAN, pp. 187–195. (In Russ.)

27. Zaytseva I.E., 2017b. The 10th century bridle set from Shekshovo in Suzdal Opolye. KSIA [Brief Communications of the Institute of Archaeology], 246, pp. 306–322. (In Russ.)

28. Zaytseva I.E., 2018. Viking Age Rus belts with plaques: social status or a tradition? Stratum plus, 5. C. 267–280. (In Russ.)

29. Zaytseva I.E., 2019. Triangular rattle pendants in rural sites of Suzdal Opolye. Zvuchat lish’ Pis’mena. K yubileyu A.A. Medyntsevoy [Only Letters sound. To the anniversary of A.A.]. I.N. Kuzina, A.A. Gomzin, comp., V.Yu. Koval, ed. Moscow: IA RAN, pp. 186–199. (In Russ.)

Comments

No posts found

Write a review
Translate