Введение

2020 год стал для Польши, как и для всего мира, исключительным. Пандемия COVID-19 оказала влияние почти на все аспекты общественной и политической жизни страны, в том числе и на внешнеполитическую деятельность. Хотя безусловным приоритетом внешней политики Польши стало участие в общемировой борьбе с вирусом, поиск возможностей закупки медицинского оборудования и средств защиты, организация гуманитарной помощи, основные направления стратегического сотрудничества и политики безопасности не претерпели существенных изменений.

В области двустороннего сотрудничества приоритетным для Польши, безусловно, оставалось взаимодействие с США. В «Стратегии национальной безопасности» Польши, опубликованной 12 мая 2020 г., США названы основным стратегическим партнёром¹. По оценкам польских аналитиков, именно США, а не НАТО польское руководство считает главным гарантом безопасности страны: «когда Польша произносит «НАТО», она думает прежде всего о США, когда говорит «трансатлантические связи» – подразумевает «польско-американские отношения»².

В польском обществе существует довольно прочный консенсус относительно необходимости присутствия американских солдат на польской территории, достигнутый ещё в начале 2010-х годов. В соответствии с решениями Варшавского саммита Североатлантического альянса 2016 г. в Польше и странах Балтии было размещено 4 батальонных группы в рамках Расширенного передового присутствия НАТО (Enhanced Forward Presence, EFP), а рамочным государством для Польши стали США. За 2017–2019 гг. расходы Вашингтона на оборону в регионе восточного фланга альянса возросли в 7 раз и достигли почти 1 млрд долл. США, при этом Польша в 2019 г. заняла второе место по военным инвестициям США в Европе.

После прихода к власти в Польше в 2015 г. национал-консервативного правительства партии «Право и справедливость» (ПиС) отношения Варшавы с Вашингтоном получили новый импульс. Партия Я. Качиньского (лидер ПиС), следуя лозунгу «Польша встаёт с колен», во внешней политике и политике безопасности сделала ставку на тесный союз с США, назвав их ключевым внешнеполитическим союзником и гарантом национальной безопасности. На фоне развивающегося с 2016 г. конфликта Варшавы с Брюсселем из-за нарушения в Польше ряда демократических норм и верховенства закона, а также стабильно плохих отношений ПиС с официальным Берлином и Парижем позиции США как основного политического партнёра ещё больше упрочились. С 2019 г. в польско-американских отношениях наступил «золотой век»: по словам премьер-министра Польши М. Моравецкого двусторонние контакты при президентах А. Дуде и Д. Трампе стали самыми лучшими за всю историю³.

На протяжении 2020 г. Варшава старалась извлечь максимальные выгоды из критического отношения администрации Д.Трампа к европейским союзникам США и из американо-германских противоречий и поддержать интерес Вашингтона к региону Центральной и Восточной Европы как к «восточному флангу» НАТО. Основная ставка была сделана на развитие двустороннего оборонного сотрудничества за рамками ЕС и НАТО. По мнению польского политолога П. Журавского вель Граевского, связанного с правящей партией, внешнеполитическое положение Польши полностью определяется агрессивной политикой России, но в противодействии ей Варшава не может рассчитывать на европейские структуры. Он подчеркнул, что «Европейский Союз в военном смысле – это ничто, а в политическом смысле он является ассиметричной конфедерацией под предводительством Германии и слабеющей Франции, которая не способна к самостоятельной (без США) выработке эффективной политики сдерживания России»⁴. При этом польские власти буквально поняли слова Д.Трампа о том, что за союз с США и присутствие американских войск в других государствах теперь придётся платить⁵. По словам П.Журавского вель Граевского, укрепить стратегический союз с США могут только инвестиции в совместные военные проекты и закупки вооружения у американских производителей: «американцы в Вашингтоне должны видеть, что польские опасения перед агрессивной политикой России опираются не только на политические декларации польских политиков, но и на деньги польских налогоплательщиков»⁶. Следуя этой логике, Польша в 2020 г. заняла второе в мире место по закупкам американской военной продукции (после Тайваня), сделав заказ на общую стоимость около 4,7 млрд долл., а за последние 5 лет Польша закупила в США вооружения на 11 млрд долл., что составляет годовой бюджет польского Министерства национальной обороны.

Стремление Варшавы к статусу «особого союзника» США использовали для активного вовлечения Польши в собственные внешнеполитические инициативы, которые подрывали доверие к Варшаве в Европе. Так, 13–14 февраля 2019 г. по инициативе Вашингтона в Варшаве была проведена «Министерская конференция по продвижению мирного и безопасного будущего на Ближнем Востоке», которая должна была поспособствовать созданию нового переговорного формата. Возглавлявший в это время МИД Польши Я.Чапутович выражал надежду, что встреча положит начало «варшавскому» процессу ближневосточного урегулирования. Предполагалось, что международные рабочие группы, созданные в ходе конференции, займутся проработкой таких вопросов, как противодействие терроризму и его финансированию, ограничение развития оружия массового уничтожения, безопасность на море и суше, кибернетическая и энергетическая безопасность, гуманитарные проблемы, беженцы, соблюдение прав человека. Однако повестка встречи оказалась настолько проамериканской, что её бойкотировали Россия и КНР, а Тегеран назвал «варшавским антииранским цирком»⁷. Польше не удалось привлечь к участию в переговорах и высокопоставленных представителей Европейского Союза, включая Верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности Ф. Могерини. Сообщалось, что в Брюсселе с негодованием встретили инициативу Варшавы провести с Вашингтоном совместную конференцию по Ближнему Востоку, когда на линии США – ЕС накопилось множество противоречий, в том числе из-за решения Белого дома о выходе из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе.

С другой стороны, несмотря на идиллию на внешнеполитическом треке, администрация Д.Трампа продолжала довольно энергично вмешиваться во внутреннюю политику Польши. На протяжении своего пребывания в стране (2018–2021 гг.) посол США Дж.Мосбахер неоднократно критиковала действия польских властей в области прав человека и свободы СМИ. В 2020 г. американский дипломат также резко выступила против «травли» государственными СМИ польской коммерческой телекомпании «Ти-ви-эн» (TVN), принадлежащей американскому медиахолдингу «Дискавери» (Discovery), за критические материалы о польских властях⁸. Бурную дискуссию и негодование польской общественности и политиков дипломат вызвала и своей активной политикой по защите прав ЛГБТ-сообщества, и заявлениями о том, что в этом вопросе Польша находится «на неправильной стороне истории»⁹.

Тем не менее, правительство ПиС предпочитало «закрывать глаза» на подобные издержки, уверяя в незначительности подобных конфликтов для двусторонних отношений и делая ставку на укрепление стратегического сотрудничества. Ядерная тематика стала одной из наиболее активно обсуждавшихся в 2020 году.

Ядерная тематика в польско-американских отношениях

На протяжении последних пяти лет в Варшаве неоднократно велись дискуссии о возможности присоединения страны к программе Североатлантического альянса «Совместное использование ядерной энергии» (Nuclear Sharing).

С 2014 г. стоящие на вооружении польских ВС истребители F-16 регулярно участвуют в учениях НАТО по ядерному сдерживанию «Непоколебимый полдень» (Steadfast Noon) вместе с США, Германией, Италией, Турцией и др. Эти учения организационно и технически связаны с программой «Совместное использование ядерной энергии», а на территории большинства стран-участников уже размещены тактические американские термоядерные бомбы В-61, доступ к которым открывает участие в этой программе. Военные аналитики обращают внимание на тот факт, что польские самолёты F-16 также приспособлены для оснащения подобными боезарядами. Так, по мнению члена Федерации американских учёных Х.М. Кристенсена, приглашение Польши принять участие в учениях было связано не столько с украинским кризисом, сколько с межправительственным соглашением между Варшавой и Вашингтоном 2014 г. о приобретении Польшей американских высокоточных ракет класса «воздух-поверхность» AGM-158A JASSM (Joint Air-to-Surface Standoff Missile) для оснащения ими истребителей F-16¹⁰. Стоимость сделки составила порядка 230 млн долларов.

Новый виток разговоров о получении Польшей доступа к ядерному оружию произошёл весной-летом 2020 г. и был спровоцирован заявлением посла США в Варшаве Дж.Мосбахер. На фоне дискуссии в Германии о целесообразности размещения в стране ядерного оружия посол отметила, что Польша, в отличие от Германии, «чётко выполняет свои обязательства» в отношении НАТО и допустила размещение ядерного оружия на польской территории¹¹. Конкретных решений ожидали от июньского визита президента Польши А.Дуды в Вашингтон, однако позднее польские власти официально опровергли факт переговоров по этому вопросу с американской стороной, а заявления американского посла эксперты сочли формой давления на Берлин и Москву. Тем не менее, в опубликованной в мае 2020 г. новой «Стратегии национальной безопасности» также отмечается необходимость «активного участия Польши в формировании политики ядерного сдерживания», которую проводит Североатлантический альянс¹².

«Форт Трамп» – военная база или «комплекс мер»?

До 2020 г. флагманским проектом польско-американского сотрудничества оставался «форт Трамп» – провозглашенная в 2018 г. А.Дудой идея создания в Польше базы постоянной дислокации американских ВС, названной в честь американского лидера. В последующие два года и сам А.Дуда, и представители ПиС регулярно заявляли об активной проработке этого проекта, который должен был стать символом новой эпохи в отношениях с США, основанной также на личной дружбе двух президентов. При этом вся информация о «форте Трамп», попадавшая в СМИ, касалась только конкретных сроков его создания, теоретически же вопрос считался решённым. Предполагалось, что дата запуска базы будет озвучена в ходе центрального события двусторонних отношений в 2020 г. – июньского визита президента Польши в Вашингтон. В Варшаве подчёркивали, что польский президент стал первым иностранным лидером, принятым президентом США в Белом доме с начала пандемии COVID-19. Определённый символизм встрече был добавлен и с польской стороны – А.Дуда посещал Вашингтон за несколько дней до первого тура президентских выборов в Польше 28 июня 2020 г. Впрочем, подобный «реверанс» в сторону стратегического союзника, по мнению польских аналитиков, дал достаточно поводов, чтобы говорить не только о дружбе двух президентов, но и поставить вопрос о нарастающей зависимости национальной безопасности страны от политики американской администрации.

Визит, однако, был омрачён вышедшей накануне книгой «Комната, где всё происходило. Мемуары из Белого дома» (The Room Where It Happened) – воспоминаниями Д.Болтона, занимавшего пост советника Трампа по вопросам безопасности с апреля 2018 до сентября 2019 г. При описании процесса переговоров по вопросам внешней политики Д.Болтон привёл беседу с президентом в августе 2019 г., в ходе которой Трамп обсуждал подготовку своего визита в Польшу и высказал сомнения в необходимости создания американской базы в Польше. На замечание же советника о том, что он уже подтвердил это на переговорах с А.Дудой и польская сторона готова заплатить за строительство форта, Трамп отметил, «что не помнит о том, что давал на это согласие»¹³. Несмотря на опровержения в польских СМИ, итог переговоров показал правоту Болтона. На брифинге в Вашингтоне А.Дуда сообщил польским СМИ, что «форт Трамп» – это название не военной базы в физическом смысле, а лишь определенного комплекса мер по увеличению американского военного присутствия в Польше, таким образом «похоронив» этот проект¹⁴. Позднее посольство Польши в США в заявлении для «Вашингтон таймс» также разъясняло: «название «форт Трамп» было риторической формулой для сжатого описания того, что Польша планировала достичь в области национальной безопасности – присутствия американских войск в Польше на постоянной основе и увеличения их количества в регионе»¹⁵. Однако, по словам экс-главы Бюро национальной безопасности Польши (2010–2015 гг.) генерала С.Козея, проект подобной базы действительно существовал, и первоначально предполагалось, что американские военные части будут сгруппированы в одном районе Польши. Но это было лишь пожеланием Варшавы, которое американская сторона изначально называла «ненужным и нереалистичным», в результате чего от реального форта осталось лишь название¹⁶. Как подчёркивал помощник замминистра обороны США по вопросам Европы и политики НАТО в администрации Б.Обамы Дж. Таунсенд, Варшава исходила из того, что «американцы смогут гарантировать Польше безопасность, только рискуя собственной жизнью»¹⁷.

Несмотря на фиаско проекта «форт Трамп», в августе 2020 г. Варшава и Вашингтон подписали Соглашение о расширенном сотрудничестве между США и Польшей в сфере обороны (U.S.-Poland Enhanced Defense Cooperation Agreement, EDCA), предусматривающее наращивание американского военного присутствия на польской территории на 1 тыс. человек. В ноябре 2020 г. президент А.Дуда его ратифицировал. Спустя две недели в польском г. Познань начал функционировать центр командования вновь сформированного Пятого армейского корпуса США численностью 200 человек, из которого будет осуществляться управление американскими силами, дислоцированными на восточном фланге НАТО. Кроме того, в разных регионах Польши планируется создать или переоборудовать под нужды ВС США 11 объектов. Среди них эскадрилья беспилотных летательных аппаратов (г. Ласк), подразделение спецназа США (г. Люблинец), штаб Центра боевой подготовки для совместного использования польскими и американскими военнослужащими (г. Дравско-Поморске) и др. Соглашение также определяет правовые рамки присутствия американских военнослужащих на территории Польши. Минобороны подчеркнуло, что Польша, как и другие страны, в которых дислоцированы войска США, предоставит им бесплатное жилье, питание, топливо, а также всю необходимую инфраструктуру. Ориентировочная стоимость польских расходов составит около 500 млн злотых в год (135 млн долларов).

В Польше соглашение представляют главным внешнеполитическим успехом 2020 г., увенчавшим польско-американское сотрудничество при администрации Д.Трампа. Польский лидер подчеркнул, что подобное американское военное присутствие, несомненно, укрепляет безопасность региона Центральной и Восточной Европы, как и всего Североатлантического альянса, и гарантирует выполнение ст.5 Вашингтонского договора. По словам же польского политолога С.Жарына, Соглашение о расширенном сотрудничестве между США и Польшей в сфере обороны прежде всего гарантирует «устрашение России и Белоруссии», а также должно служить символом преданности Варшавы Североатлантическому альянсу¹⁸.

Заключение

Подобные итоги 2020 г., несмотря на официальные заявления Варшавы о «прорыве» в отношениях с США, на сегодняшний день, безусловно, не отвечают амбициям нынешнего польского правительства. Впрочем, они подтверждают тезис тех польских аналитиков, которые подчёркивают асимметрию взаимоотношений Вашингтона и Варшавы, хотя по ряду внешнеполитических вопросов их позиции и совпадают. Форматы двустороннего сотрудничества по-прежнему остаются производной прежде всего американских, а не польских интересов, и позволяют ставить вопрос о том, «союзническим» или «клиентским» является статус Польши для США¹⁹.